Из кабинета вышли двое мужчин. Один худощавый, высокий, со светлыми волосами и в очках с тонкой оправой бросил тяжелый взгляд на Воронцова-младшего.
– Привет, дядь Саш, – Дима поднял кружку с кофе и отсалютовал мужчине. Тот еще больше насупился.
– Здравствуй, Дима, – строго сказал он.
Парень подскочил, вытянулся по струнке и выдал:
– Здравствуйте, Александр Геннадьевич!
Александр махнул на него рукой и вышел.
– Хватит паясничать, – бросил сердитый взгляд отец. – Пойдем ко мне в кабинет. Галина, никого не пускать!
Дима одним глотком допил свой кофе, подмигнул секретарше и скрылся за дверью кабинета.
– Что ты его все время достаешь? – устало потер переносицу Борис Николаевич.
В ответ Дима лишь плечами пожал. Присел на краешек стола, взял какую-то безделушку и покрутил в руках.
– Он такой напряженный, – криво улыбнулся парень.
– А ты его напрягаешь еще больше, – Борис откинулся в кресле и выжидающе уставился на сына, – что тебя волнует? Поставь на место пепельницу! Рассказывай, что случилось?
Дима поставил пепельницу на место. Помолчал. Собрался с мыслями и сказал:
– Вадим опять взялся за старое.
– Он ведь после прошлого раза обещал завязать!
– Обещал, но, как видишь, сколько стоит его слово. Его отец опять обвинит меня во всем.
Дмитрий смотрел на своего родителя. Все еще привлекательный мужчина, подтянутый, гладко выбритый, с сединой на висках. Глубокая морщинка пролегла межу черных бровей. С тех пор, как умерла его жена, мама Димы, Борис так и не нашел новую жену. Как оказалось, Воронцов-старший однолюб. Он терпеть не мог этих глупых куриц, которые думали лишь о своей внешности и его деньгах. К сожалению, в его окружении женщины не могли ценить его как мужчину, как человека. Дима был уже достаточно взрослым, мог обойтись без фальшивой «материнской» любви. Борис погрузился в работу. А вот его сын не упускал возможности хорошо провести время. Тем более что с его стороны для этого не нужно было прилагать никаких усилий.
– Сколько? – спросил Борис Николаевич.
– Да какая разница! Я ему сказал разбираться самому. Хватит уже!
– У него будут большие неприятности.
– Я присмотрю. Но нужно уже прекращать это. Наверное, я виноват. Не досмотрел.
– Прекрати, – вспылил Воронцов-старший, – он далеко не дурак.