Взгляд Луки нашёл глаза штандартенфюрера Баша. Цвета акульей кожи. Слишком спокойные.
– А сигареты у вас не найдётся? – поинтересовался Лука. – Я бы сейчас не отказался. Успокаивает нервы. Они немножко расшатанные…
Кулак, вспышка золота. Печатка действительно бьёт чертовски больно.
Лука тряхнул головой, избавляясь от искр в глазах, с трудом справляясь с болью от руны «Зиг» в челюсти.
– Можете в следующий раз избегать ударов по лицу? Я должен хорошо выглядеть во время интервью прессе.
– Уже слишком поздно, – ответил штандартенфюрер СС. На лице его не было ни тени улыбки. – Победоносный Лёве просит сигарету. Стоит ли нам сделать ему одолжение?
Спустя несколько секунд он достал сигарету и серебряную зажигалку. Шёлк, пшш! Завитки дыма сорвались с тонких губ Баша; огненная точка полыхала в его пальцах.
– Первое время сигареты сослужили нам хорошую службу. Хороший инструмент для пыток, с лёгкостью помещающийся в кармане. Но с тех пор, как был принят закон о здоровье арийцев, они стали гораздо менее удобны. Противозаконно, дорого. Хотя я слышал, что вы к ним неравнодушны.
– Я же сказал. Успокаивают нервы. – В данный момент нервы Луки были на пределе. Метались, бились, ВОПИЛИ, чем ближе штандартенфюрер подносил тлеющий огонёк к коже Победоносного.
– Знаете, что бывает, когда играешь с огнём? – проговорил Баш.
Ты можешь обжечься.
Ключица. Огонь поглотил верхний слой эпидермиса, испепеляя нервные окончания Луки. Нет, он будет жёстким, как сталь, крепким, как кожа. Он будет толкать, толкать, толкать себя через боль…
Лука старался не закричать. Вместо этого он прикусил губу.
– Хватит! – даже в голосе Яэль слышалась влага отбитого мяса. Она говорила, коротко выплёвывая предложения. – Лука здесь ни при чём. Как и Феликс. Они ничего не знают.
Вот дерьмо. Добрый жест с её стороны. Лука был искренне тронут. Но штандартенфюрер прав: уже слишком поздно. Победоносный твёрже встал на ноги – на том самом полу, где они недавно танцевали – и приготовился к следующему ожогу. Но сигарета безвольно повисла в пальцах офицера СС. Лицо его было… задумчивым.
– Эти двое… их нашли в доках?
Удерживающий Яэль штурмманн кивнул.
– В какой очерёдности? – спросил штандартенфюрер.
– Первым задержали Победоносного Лёве, – штурмманн повторил отчёт японских патрульных. – Девчонку поймали, когда она пыталась его спасти.
– Убийца, у которой есть привязанности. Как необычно.
И опять эта улыбка. Выражение, которое больше подходило настоящей акуле, а не лицу человека. От неё у Луки по спине пробежали мурашки.
– Лука и Феликс невиновны, – протест Яэль размазался по её разбитому лицу. – Отпустите их.
Очередной жест доброй воли. Но конец эпохи был слишком близок, смерть тлела на белых простынях, пряная и острая, как привкус на губах