Окончание этого героического эпоса вызывает глубокое чувство печали. Герой прожил жизнь, полную великих свершений, но в результате все осталось неизменным, как будто и не было никогда его на земле. Эта печаль понятна – она вызвана тщетностью попыток вернуться в период беззаботного детства, в матриархальную стадию, в которой ребенок живет в атмосфере идентичности с Доброй Матерью. Как ни стараются богатыри заслужить и вернуть любовь Земли-Матушки, возврат в детство более невозможен. Если переход от уроборической стадии (стадии Рода в яйце, предсознательного периода, когда еще вовсе не существует противоположностей) перешел у славян к стадии матриархальной естественно и своевременно, то на матриархальной стадии произошла депривация. Славянский этнос был слишком рано вынут из языческой колыбели. Поэтому не нужна богатырям ни Анима – Забава Путятишна, ни воцарение – обретение целостности, не хотят они вовсе служить Сознанию – «собаке Князю», а безуспешно пытаются вернуть любовь Хорошей Матери.
Глава книги, посвященная Герою, первоначально была написана в качестве доклада, который я читала на конференции по аналитической психологии. Один мой коллега, выслушав это выступление, помнится, сказал следующее: «Господи, я теперь, кажется, понимаю, почему у нас пьют! Безнадега такая, что напиться – единственное желание». Еще бы! А как же иначе, когда самое сокровенное, движущее всеми поступками желание заведомо неосуществимо – сколь ни вопи: «Мама, роди меня обратно», это невозможно. Невозможно вернуться в младенческое состояние, в досознательное существование, в жизнь в Эдемском саду, где все малейшие желания осуществляются Всемогущей Матерью, стоит лишь пискнуть.
Но и это еще лишь полбеды! Ведь, ко всему прочему, любая попытка взрослеющего Эго отделиться от Материнского комплекса (от коллективной нормы, от «здесь так принято») вызывает чувство парализующего страха и всеобъемлющей вины. Разговор о Материнском комплексе, о возможности перерезать удушающую пуповину, о том, как уверовать в то, что мы, выбирающие жизнь, имеем на это право, пойдет в соответствующей главе. Здесь же я пока предлагаю поверить в возможность обретения свободы на слово и вернуться к нашему «нетипичному» Герою. Уже не к Никите Кожемяке и Илье Муромцу, а к Герою в нашей душе.
Да, русский богатырь, архетипический славянский Герой не желает, как мы выяснили, работать на Сознание, не имеет желания