Заметим, что длительное время предметом оживленных дискуссий является вопрос о необходимости санкционирования обычая государством для придания этому обычному правилу общеобязательной силы.
По мнению М.И. Брагинского и В.В. Витрянского, «обычай – это правило поведения, основанное на длительности и многократности его применения. Авторитет обычая в конечном счете опирается на формулу: так поступали все и всегда»[533]. С точки зрения данных исследователей, «индивидуализирующий признак правового обычая составляет то, что он приобретает обязательную силу с санкции государства»[534]. В свое время И.Б. Новицкий[535] оспаривал взгляды С.А. Галунского, полагавшего, что санкционирование обычаев государственной властью возможно посредством не только закона, но и судебных решений»[536]. По справедливому замечанию Л.В. Санниковой, «легальное определение обычая, содержащееся в п. 1 ст. 5 ГК РФ, подвергается справедливой критике в научной литературе, так как не позволяет однозначно квалифицировать то или иное правило поведения в качестве правового обычая, применимого в сфере имущественных отношений. Такое признание может осуществляться как путем принятия соответствующих разъяснений, так и при разрешении конкретных споров»[537]. К сходному выводу приходит и В.А. Вайпан, отмечая, что «все это способствует значительному судейскому усмотрению в части признания или непризнания того или иного правила поведения обычаем»[538].
Возможность признания конкретного правила поведения в качестве обычая судом при разрешении конкретных споров или путем принятия соответствующих разъяснений может иметь существенное значение для сферы несостоятельности (банкротства).
Так, на практике достаточную сложность представляет проблема определения оснований для привлечения к ответственности руководителя должника в соответствии с положениями ст. 9 Закона о банкротстве. Верховным Судом РФ была выработана следующая правовая позиция по данному вопросу[539]: обязанность руководителя по обращению в суд с заявлением о банкротстве должника возникает в момент, когда находящийся в сходных обстоятельствах добросовестный и разумный менеджер в рамках стандартной управленческой практики должен был узнать о действительном возникновении признаков неплатежеспособности либо недостаточности имущества должника.
В соответствии со ст. 189.6 Закона о банкротстве определенные лица кредитного кооператива могут быть признаны виновными, если их решения или действия (в том числе превышение полномочий), повлекшие за собой возникновение признаков банкротства, не соответствовали принципам добросовестности и разумности, установленным гражданским законодательством, уставом кредитного кооператива, обычаями делового оборота.
Следовательно, можно сделать