Абсолютное доказательство. Питер Джеймс

и пастор Уэсли вздрогнул. В воздухе ему всегда бывало не по себе; приходилось мириться ради удобства воздушного передвижения, а также торжественного впечатления, которое порождали в зрителях торжественно опускающиеся с неба два вертолета. В первом – сам Уэсли, во втором, попроще – его команда: парикмахер, гример, повар и четверо телохранителей. Пастор Уэсли регулярно получал угрозы от фанатиков всех мастей, не разделявших его взгляды на Бога и Библию, и относился к ним очень серьезно. Пожалуй, даже чересчур. Что же касается опасности воздушных полетов… всё в руце Господней. Господь защитит своего избранника. Быть может, не во всем Он одобряет его образ жизни, но Уэсли не сомневался, что в целом Бог на его стороне.

      Вертолет быстро снижался, готовясь приземлиться на взлетно-посадочную площадку в Баттерси. Внизу виднелось множество стоящих вертолетов: с высоты они напоминали хищных насекомых, готовых к прыжку. Таким же хищником чувствовал себя сейчас пастор Уэсли. В груди у него клокотала ярость, и никогда еще проповедь, только что произнесенная перед верующими, не была так далека от его истинных мыслей и чувств.

      – Сосредоточьтесь на позитиве, – говорил он. – В жизни слишком много неприятного: к чему о нем думать? Негативные мысли тянут вас вниз, а позитивные помогают воспрять духом и восстать против житейских тягот подобно тому, как Господь наш восстал из мертвых.

      Однако в мыслях пастора Уэсли никакого «позитива» и в помине не было.

      В кресле напротив сидел невысокий плотный человек с прилизанными темными волосами, в сшитом на заказ полосатом костюме-тройке, с розовым галстуком, в блестящих чистотой черных лоферах от «Гуччи». Человек этот – управляющий империей Уэсли Венцеслава – носил прозвище Мистер Улыбка: прозвище несло в себе иронию, поскольку улыбался он редко и, мягко сказать, безрадостно. Улыбка его напоминала блеклый луч солнца, с трудом пробивающийся сквозь хмурое зимнее небо. Да и не за улыбки платил ему Уэсли Венцеслав. Он платил за безжалостность, за неусыпное внимание к любой детали, за то, что Мистер Улыбка твердой рукой вел дела и пас подчиненных жезлом железным. И за то, что умел решать проблемы.

      Настоящее имя его было Ланселот Поуп[7], и, впервые встретившись с ним, Уэсли Венцеслав с улыбкой заметил:

      – Я просто обязан вас нанять – хотя бы для того, чтобы рассказывать людям, что на меня работает Папа!

      Именно Мистер Улыбка сообщил пастору о новой угрозе – передал информацию от одного из верных прихожан, служащего в полиции в Сомерсете.

      Сейчас Ланселот Поуп, хмурясь и выстукивая какой-то сложный ритм идеально подстриженным ногтем, изучал новую проповедь пастора Уэсли. Вертел в руках позолоченную ручку «Монтеграппа», порой что-то отмечал или подчеркивал в тексте. Поуп был единственным в Церкви, кому дозволялось вычитывать новые проповеди, высказывать по ним свои замечания и даже порой спорить с пастором об их содержании.

      – Шеф, насчет вот этого отрывка я не уверен, – сухо проговорил