– Нет.
– К нам попадают самые трудные, закоренелые наркоманы. Мы их запираем на несколько месяцев, и они у нас живут, как в лагере для новобранцев. Нас здесь восемь человек, восемь наставников, и все мы в прошлом наркоманы. Кто однажды пристрастился к зелью, тому нет ходу назад. Но вы должны знать вот что: четверо из нас стали священниками. Я тринадцать лет отдал наркотикам и грабежам, а потом нашел путь к Иисусу. Словом, мы специализируемся по тем юным кокаинистам, которым никто уже не может помочь.
– Только по кокаинистам?
– Кокаин, мистер, – наркотик относительно дешевый, общедоступный, он позволяет им хоть на пару минут забыть о своей паскудной жизни. А стоит начать – и ты уже без него не можешь.
– Он толком ничего не рассказал мне о своих преступлениях.
Тэлмадж Экс открыл дело Текилы Уотсона и перевернул несколько страниц.
– Скорее всего это потому, что сам толком ничего не помнит. Текила несколько лет провел под кайфом. Вот. Ограбление, угон автомобилей – все, как у всех нас, когда нам удавалось раздобыть дурь. В восемнадцать лет он получил четыре месяца за магазинную кражу. В прошлом году попался на хранении – три месяца. Не самый плохой послужной список для такого, как мы. Никакого насилия.
– Никаких тяжких уголовных?
– Я не вижу ни одного.
– Попробуем это использовать, – сказал Клей. – До некоторой степени это может помочь.
– Звучит так, будто ему ничто уже помочь не может.
– Мне сообщили, что есть по крайней мере два свидетеля. Я не питаю особого оптимизма.
– Он признал свою вину в полиции?
– Нет. Там сказали, что он захлопнулся, как моллюск в раковине, когда его поймали, и вообще ничего не стал говорить.
– Это необычно.
– Да уж, – согласился Клей.
– Похоже на пожизненное без права апелляции, – со знанием дела предположил Тэлмадж Экс.
– Совершенно верно.
– Знаете, мистер Картер, для нас это еще не конец света. Во многих отношениях жизнь в тюрьме лучше, чем жизнь на здешних улицах. Я знаю немало парней, которые сделали бы выбор в пользу первой. Жаль. Текила был одним из немногих, кто в состоянии выкарабкаться…
– Почему вы так считаете?
– Потому что у парня есть голова на плечах. Когда мы его «очистили» и привели в порядок, он был страшно доволен. Впервые в своей взрослой жизни не был под кайфом. Он не знал грамоты – мы стали учить его. Ему нравилось рисовать – мы его всячески в этом поддерживали. Мы здесь не склонны торжествовать по поводу своих успехов, но Текилой гордились. Он даже подумывал по понятным причинам сменить имя.
– Вы никогда