– Друзья у него были?
– Вряд ли. Он из тех, которые все держат в себе. Очень закрытый человек. Но это, нужно полагать, от трудного детства. Его родителей репрессировали. Он воспитывался в интернате… Хотя, знаете, Яковлевич был заядлым болельщиком. Футболом просто болел. Еще книги читал. И, кстати, все больше классику.
– Понятно! Но все-таки кому-то он перешел дорогу, если его убили?
– Я даже ума не приложу! – пожала плечами директриса. – Он был человеком совершенно безобидным. Не только никогда не перечил, но даже голоса не повышал…
В это время в дверь кабинета постучали.
– Пришли из ЖЭУ, – доложила вахтерша, обведя глазами комнату. – Красавцы вчерашние!
– Прекрасно! Зовите их сюда, – воспрянул духом Тарас.
Через минуту в кабинет ввалились два подвыпивших бича в промасленных робах. У первого косил глаз, у второго дергалась щека. Карасев подумал, что эти двое весьма дополняют друг друга. Несмотря на растерянность в глазах, вид у обоих был весьма бравый.
– Присаживайтесь! – сказал им Карасев.
Мужички послушно сели на стулья и вопросительно уставились на следователя.
– Представьтесь!
– Я Петров Колян… Э-э, Николай, то есть. А это Андрюха Ушаков, – подал голос «косящий глаз», кивнув на своего товарища. – Э-э… ЖЭУ номер четырнадцать.
– Ясно! – сдвинул брови следователь. – Уже в курсе, что вчера произошло после вашего ухода?
– Рассказывали, – закивали они головами.
– Ну, теперь вы рассказывайте: сколько вчера выпили?
Друзья переглянулись. Тот, что косил, виновато втянул голову в плечи, а «дерганная щека» обреченно развела руками.
– Да почти ничего и не пили. По бутылочке «Анапы» засосали и пошли домой. Это, так сказать, для поддержания тонуса. А без этого нельзя! Без этого работа не идет!
– Не идет! – с серьезным видом подтвердил косой глаз. – Да еще сыро в подвале. Вот мы по стакану и тяпнули… чтобы не простыть…
– Чисто, для здоровья, – поддержала «дергающая щека».
– Инструмент, значит, бросили в коридоре, а сами в забегаловку? – сдвинул брови Тарас.
Работники ЖЭУ снова недоуменно переглянулись, и тот, что назвался Коляном, отрицательно покачал пальцем:
– Нет! Никаких забегаловок! Лично я сразу отправился домой. Не знаю, как Андрюха.
– А что я? Я тоже потопал домой, – зажестикулировал другой. – Да мы вместе же пошли по Карла Маркса. Забыл? По кружке пива вмазали в пельменной и по домам.
– Вмазали и по домам! – подтвердил слесарь с дергающейся щекой. – А то, что инструмент оставили в музее, так мы всегда его оставляем на объектах. Не тащить же его на участок. Контора уже закрылась. Она закрывается в шесть, а было уже восемь…
– Значит, вы ушли из музея последними?
– Почему последними? – возмутились мужики. – Зоя Павловна еще оставалась