В шкафу, на вешалках висела новая форма. А точнее здесь было две разные формы: черный комбинезон, чем-то напоминающий чешую дракона для спортивных занятий, а второй наряд – черные зауженные брюки, ботинки, рубашка и куртка из черной замши с эполетами, рядом круглых серебряных пуговиц и косой молнией.
«Хорошо, что я прихватила вещи братьев. Кое-что пришлось немного ушить, но лучше иметь на всякий случай сменную одежду. Не удивительно что некроманты считаются элитой, с такими то нарядами». Закончив с вещами, я отправилась на осмотр кладбища. Отец говорил: «Опытный некромант – это тот, кто знает какое именно кладбище находится у него под боком».
Кладбище с обеих сторон окружала вересковая пустошь, но справой она переходила в утес, над бушующими морскими водами. Чуть дальше была деревня.
Территорию ограждали полуразрушенные каменные стены и высокие деревья. Их кроны с опавшей осенней листвой скрывали небо над могилами, пахло дождем. Под ногами приятно шелестело. Вдоль некоторых могил, изумрудным покрывалом, стелился густой мох, который так и манил чтобы прилечь на него и уснуть спокойным, вечным сном. Часть кладбища ограждала высокая стена с установленными на ней гробовыми плитами и прямоугольными порталами арок. В подобных местах хранили урны с прахом и стены при входе закрывали ветви плюща. Когда-то, серый камень, со временем приобрел желто-зеленый оттенок налета, из трещин пробивались сухие травинки: птицы вили здесь гнезда. Кладбище было очень большим, по крайней мере со своего места, я не видела его конца. Вдалеке среди тумана угадывались высокие кресты и крыши склепов.
«За ним тут похоже никто не ухаживает, не то что наше. Там отец с мамой трудятся, мама даже сама розы высаживала, а за общим и подавно глаз да глаз нужен. Одних пьянчуг хватает, приходят к склепам, ломают замки и ночуют там, а потом разгребай за ними мусор и экскременты, вымывай все. Гадство! Или еще хуже, объявется горе-некромаг и давай проводить запрещенные ритуалы, зальет все воском, который ножом не отдерешь» к кладбищам у нашей семьи было особое отношение. Как к произведениям искусства – трепетное и заботливое.
Все дорожки здесь позарастали крапивой и сорной травой, большинство надгробий расколото или разрушено до основания, прочитать надписи практически невозможно, а о трех попавшихся ей по пути склепах даже говорить нечего. Мне было искренне жаль это место, как живое существо, нуждается во внимании и заботливой руке. Осмотревшись по сторонам и убедившись, что кроме меня и стелящегося вдоль ног тумана никого и ничего нет, я подошла к первому склепу. Небольшое строение с кованой, местами сломанной ржавой оградкой, продырявленная дверь на скрипучих петлях, готовая рухнуть от одного прикосновения «Странно,