Стоп, а может, это все сон? Она просто заснула в вагоне метро, а сейчас мирно посапывает на сиденье, благополучно проехав свою остановку, и видит во сне всякую чушь. Проснуться, быстрее проснуться! Какой там самый верный способ? Ах, да…
Кира старательно ущипнула себя за руку и тихо ойкнула. Было больно, но и только. Недружелюбная реальность вокруг рассеиваться не пожелала. Оставалось единственное: садиться на метро – и домой, на Уралмаш, к мужу, который уже, по всем расчетам, должен был вернуться из командировки: у него был ночной рейс. Происходящие события грозили свести с ума, и только Антон сейчас мог спасти ее от безумия. Страшную мысль о том, что будет, если и он ее не узнает, Кира от себя старательно гнала. Такого не может быть, потому что не может быть никогда! Фантастике в жизни не место. Пусть обитает себе спокойно в книгах и кино, а к ней, Кире Тумановой и соваться не смеет! Пока все это еще можно было списать на некий заговор ограниченного круга лиц, но если и Антон…
«Нет, нет и еще раз нет! И думать не смей! Поезжай к нему немедленно, дура!»
Задав себе таких мысленных шпор, Кира почти бегом направилась к ближайшей станции метро.
День Изменения. 10:00 – 12:10
Данил Воронцов спал тревожно, что, в общем-то, и немудрено: день вчера был длинный и эмоционально насыщенный. И закончился довольно поздно. Во всяком случае, домой Данил добрался уже существенно за полночь. Да и Морфей этой ночью как-то не спешил принять его в свои объятия. Прошло примерно полтора часа, прежде чем он, наконец, провалился в тревожное забытье. Хорошо еще, что завтра, то есть, учитывая время, уже сегодня на работу ему идти не требовалось: он взял отгул на целый день, чтобы встретиться с друзьями, приехавшими из другого города. Программа у них была насыщенная, но начиналась примерно с середины дня, а значит, утром можно было поспать подольше, что при данных обстоятельствах пришлось как нельзя кстати.
Сновидения его этой ночью спокойными тоже было назвать нельзя. В них постоянно фигурировала Кира, но далеко не в самом приятном контексте. Там происходило что-то нехорошее. С ней. Но что именно, память сохранила достаточно смутно. Помнилось лишь, что Кира там постоянно куда-то убегала, ускользала, исчезала, причем не по собственной воле, а под действием какой-то неодолимой силы. Все это Данилу очень не нравилось, а потому не было ничего удивительного, что несколько раз во время этой странной и неприятной ночи он пробуждался в холодном поту. Причем откуда брался сильный страх, вызывавший эту испарину, Воронцов потом не мог вспомнить ну просто никак.
Правда, сон, вызывавший пробуждение где-то в районе начала седьмого ему запомнился лучше. Он отличался от всех остальных грез этой ночи весьма существенно. Уже хотя бы одним тем, что в нем не было Киры. А был какой-то