В тот доверительный миг,
Скорбь ощущая осмысленней.
Скорбь – это плачь без улик…
Я верую
Я верую, верую искренне
В религию предков – она
Как свет набегающей истины
В делах наших каждого дня,
Как подвиг, лишённый тщеславия,
Как катарсис[2] строгих истцов…
Завещан нам мир Православия
В наследство отцами отцов.
В наш век же поруганных ценностей
Философы с видом расстриг
В хуле веры предков до дерзости
Порой исходили на крик.
Они и теперь, как скаженные,
Хулой нас спешат одарить –
Мол, то мы иначе крещенные,
То – в храмах не те алтари.
В унынье пребудут «мыслители»,
Поправшие высшую связь
Земного с небесным; – в обители
Всяк сразу поймёт: – Бог за нас;
За тех, чью потребность рождения
Восславит в лугах купина,
Родство чьё сквозь все поколения
Руси, – как тугая струна.
С любой агрессивной позиции
Наш норов, увы, не сломить;
В нем стойкость – из давней традиции,
Из помыслов чистых молитв,
Из веры на грани пророчества,
Из опыта грозных годин…
Мы храмы высокого зодчества
Поднимем опять из руин.
И вновь вознесёт по окрестностям
С рассветом малиновый звон
О нашей не сломленной верности
К глядящим величьем с икон.
Я верую, искренне верую
В великую тайну Творца,
Иначе ущербной химерою
Жизнь стала б без веры отца.
Праздники
За прелесть желанной свободы
Мы праздники ценим вдвойне.
В честь их в канун снятся во сне
Дождями умытые своды.
И снятся парады планет…
Во сне всё подвластно виденью;
Но ночь лишь скользнет легкой тенью,
И сразу забрезжит рассвет.
А утром по собственной воле
Во всём ты – творец, и судья.
Дух праздника – это раздолье,
И в дне этом – доля твоя.
В нём – кровь в затаённой тревоге,
И сердца – ускоренный ритм,
А мысли всегда в праздник – боги!
Вся жизнь подотчётна лишь им…
Но праздники будут едва ли
Священны, нарушь их удел;
Они, как алмазы в руде,
Рассеяны в будничной дали,
Как звёзды в холодной ночи,
Как свет маяков в непогоду…
Храни дорогие ключи
От символов их и свободы.
Выбор
Ты горбишься под ношей компромиссов,
Не разгибая от натуги плеч,
А юности где бескорыстный меч,
Когда последний раз тебе он снился?
Или в неравном, роковом бою
Он побеждён без права быть кумиром?
Но сущность же его всегда над миром
Парит и ищет у людей