Характерной для такой политической системы практикой является постепенное установление принципа ответственного министерства. Ее начало уходит своими корнями в «Акт об устроении» 1701 г., в котором содержалось положение о том, что все решения, принятые монархом, будут отныне визироваться теми членами Тайного совета, которые дали на это согласие. В английской политической и правовой традиции господствовал принцип, в соответствии с которым «король не может быть неправ», ответственность за принятое решение фактически переносилась на министра, который дал на него согласие. Он, в свою очередь, мог быть подвергнут процедуре парламентского импичмента за действия, не отвечающие интересам определенной политической группировки внутри парламента или страны в целом.256
Следует, однако, помнить, что от документальной фиксации принципа до его практического воплощения, оформленного надлежащей процедурой, прошло длительное время. Поскольку со времен О. Кромвеля утвердилась практика, когда все министры должны были быть членами одной из палат парламента, принцип ответственного министерства мог быть реализован только при наличии парламентского большинства, на которое опирается кабинет министров.257 Сложность здесь заключается в том, что первый вигский кабинет, имеющий такое большинство, был сформирован еще в 1695 г., а последнее вето на парламентский билль относится ко временам правления королевы Анны. Однако практика назначения министров кабинета из членов парламентского большинства не была очевидна до 1835 г. Следовательно, ответственное министерство, как это будет детально показано ниже, представляет собой политическую практику более позднего периода. Такая система является следствием конституционных ограничений, утвердившихся в ходе «конституционной революции» первой трети XIX в., а не прерогативных критериев, характерных для системы управления в XVIII в.258
Усиление роли кабинета министров и постепенное утверждение в политической практике поста премьер-министра также свидетельствовало о постепенной переходе контроля над правительством в руки парламента, что является одной из отличительных особенностей процесса трансформации прерогативных ограничений в конституционные. Ограничение прерогативных полномочий английской монархии в данном аспекте было прямо связано с изменением роли, набора функций и характера деятельности королевского Тайного совета на протяжении «долгого XVIII в.».
К этому времени внутри Тайного совета, число членов которого