Делая вид, что работа ещё не закончена, начали, сменяясь, рыть под настилом ход в сторону проволочного ограждения. До заграждения было метра четыре, так расположил туалет Иван. Землю из хода кидали на дно траншеи. Теперь и Дзагоеву было ясно, для чего рыли такую глубокую отхожую яму. Близость вышки оказалась на руку пленным: для того, чтобы проследить за ними, охранник должен был подойти к перилам и посмотреть вниз. Торчать в таком положении немцы, конечно, не стали.
Каспарайтис, как всегда, пришёл проверить работу, прошёлся по добротному настилу, посмотрел на Ивана, ничего не сказал. Но было понятно, что угроза отправки на фронт минует фельдфебеля.
Когда уставшие пленники уснули, Иван толкнул Фёдора, и они, с интервалом в две-три минуты, отправились к туалету. Инструменты были, разумеется, сданы, но сапёрная лопатка у них была! Приподняв край щита, Иван спустился в яму – ступеньки в стене были предусмотрительно сделаны ими перед окончанием работ. Фёдор аккуратно, без стука, вернул щит на место, спустив штаны, сел на соседнее очко, луч прожектора, шаркнув по голому заду его, ушёл в сторону ограждения и погас. Минут через двадцать они поменялись местами, теперь Иван, уже в другом месте туалета, изображал страдающего, а Фёдор трудился внизу. Землю насыпали в освобождённый вещмешок Ивана и разносили во всей длине туалетной ямы, рассыпая по дну ровным слоем для маскировки и присыпая появившиеся уже нечистоты. Потом их сменили Дзагоев с Вороновым. Их смена тоже прошла без происшествий, ход продвинулся почти до ограждения. Василю с Михаилом работать не удалось: после полуночи к туалету то и дело подходил кто-нибудь из пленных, и они вынуждены были вернуться к товарищам.
Утром всех пленных вывели на повал леса. Группа Ивана, как и в предыдущий день, работала одной бригадой. Иван подрубал вековые сосны, потом они с Фёдором пилили двуручной пилой дерево. Михаил и Влас обрубали сучки, а Василь с Дзагоевым отмеряли специальным шестом длину и распиливали деревья на брёвна.
На участке появились лошади, полковые артиллерийские лошади теперь тоже трудились на рейх, вывозя лес на открытое место.
В полдень вдруг явился гауптман в сопровождении пожилого немца в гражданской одежде и целой группы военных: офицеров и рядовых. Из чего можно было заключить, что гражданский – важная птица. Работы приостановились, пленных заставили стать по команде «смирно». Гражданский, выслушивая объяснения гауптмана, иногда кивал головой в знак одобрения, но потом подошёл к штабелю готовых брёвен и попинал нижнее бревно сапогом.
Гауптман подозвал к себе стоявшего в отдалении Каспарайтиса и отдал ему какое-то распоряжение.