– Ну, говорили, так и что?! – строго сказал Маркел. – А у меня государево дело! – И опять достал овчинку. – Видишь?! Она красная! Это значит, что как я сказал, так и будет! А иначе… Сам знаешь. Ну!
– Надо подумать, – мрачно сказал Гычев.
– Думай.
Гычев напыжился, долго молчал, после сказал:
– Да и зачем дальше ехать? Убили Лугуя. Не найдёшь ты его там. И также и ясака не найдёшь. А Золотой Бабы и подавно. Лучше поворачивай в Москву, скажи…
– Молчать! – гневно перебил его Маркел.
Гычев опять напыжился.
– Ладно, – сказал Маркел уже не так гневно. – Вот ты говоришь, что через Камень хода нет. И также и Батищев мне в Яренске говорил. А как тогда Лугуй со своими вогулами сюда каждый год ездил?!
– Ну так Лугуй совсем другое дело, – сказал Гычев. – Лугуй на собаках ездил, а его люди бежали на лыжах. Да и не зимой это всегда бывало, а ещё по осени, до Дмитриева дня, когда ещё мороз несильный и снег неглубокий. А сейчас бы и Лугуй не сдюжил, а только поморозил бы собак.
Маркел задумался. И думал долго. А потом сказал:
– Мне надо в Берёзов. Очень спешно. Меня государев думный дьяк послал! Так что только до утра у тебя времени. А пока что постели мне. Притомился я сегодня очень крепко.
Гычев наклонился к лавке, расправил овчины. Маркел снял шубу, лёг, накрылся…
И задумался. И долго думал, ох, как долго! Вспоминал всё, что ему сегодня сказал Гычев, и что три дня тому назад Батищев, и что ещё раньше Агай, и что Щелкалов, и что князь Семён, и даже что Параска с Нюськой… Но ничего не сходилось! Не о том всё время думалось, чуял Маркел. И также, когда он, наконец, заснул, сны были короткие и бестолковые, значит, во сне думал Маркел, дело ещё нескоро сложится. Ну да и ладно! Ну…
И совсем заснул.
Глава 11
Назавтра Маркел проснулся рано, ещё затемно. Но Гычев был уже в горнице, похаживал возле печи, из печи тянуло жаром. Маркел встал, оделся. Гычев начал накрывать на стол.
– Где твой человек? – спросил Маркел.
– Пошёл по делам, – ответил Гычев.
– А как мои кони?
– Вот он за этим и пошёл. А ты садись пока.
Маркел сел к столу. Гычев выставил кувшин и шкалики, сказал:
– Сегодня Христос родился.
И тотчас за окном послышались колокола. Маркел и Гычев встали и перекрестились, взяли шкалики и выпили, а после сели, начали закусывать. Колокола продолжали звонить. Лепота, думал Маркел, как хорошо всё начинается, сейчас подадут коней, и он поедет, дни с каждым разом будут становиться длиннее, ночи короче, морозы ослабнут, он перевалит через Камень, а там уже и Берёзов рядом. А дальше, если Гычев не кривил, эта Золотая Баба совсем никакая не баба, а дряхлая старуха костлявая, чего костлявых бояться, костлявые всегда…
И вдруг подумалось: а Смерть, она ведь тоже старуха