Однако такой подход не был поддержан Президиумом ВАС РФ, который при рассмотрении конкретного дела счел, что простая отсылка в договоре поручительства к кредитному договору, обязательства по которому стороны рассматривают как обеспеченные поручительством, является достаточной для того, чтобы считать договор поручительства заключенным[167].
26. Однако в комментируемом постановлении (п. 10) стандарт описания в договоре поручительства обеспеченного обязательства сформулирован еще либеральнее. Так, Пленум ВАС РФ обращает внимание на то, что нормы § 5 гл. 23 ГК РФ вообще не содержат перечня условий основного обязательства, которые непременно должны быть указаны в договоре поручительства (в отличие, скажем, от нормы п. 1 ст. 339 ГК РФ, регулирующей содержание договора залога). В связи с этим Суд пришел к выводу о том, что в случае если в договоре поручительства не упомянуты некоторые из условий обеспеченного обязательства (например, размер или срок исполнения, размер процентов по обязательству и т. п.), но само обязательство описано с достаточной степенью определенности, позволяющей суду установить, какое именно обязательство было или будет обеспечено поручительством, либо в договоре есть отсылка к договору, регулирующему обеспеченное обязательство и содержащему соответствующие условия, то договор поручительства должен считаться заключенным (в терминологии постановления, явно направленной на формирование негативного отношения к оспариванию договоров и уменьшение числа случаев неоправданного признания договоров незаключенными – «договор поручительства не может быть признан судом незаключенным»).
Обращает на себя внимание то обстоятельство, что в постановлении по поручительству ВАС РФ отказался от мысли о том, что простая отсылка в обеспечительном договоре к обеспеченному договору (к примеру, указание даты и номера договора) является недопустимым способом указания обеспеченного обязательства (в качестве какового это условие рассматривается в п. 43 постановления Пленумов Верховного Суда и ВАС РФ от 1 июля 1996 г. № 6/8). Видимо, это связано с тем, что в отношении залога закон предъявляет все же более жесткие требования в части детализации обеспеченного долга. По всей видимости, такая разница в регулировании очень схожих конструкций – вещного (залог) и личного (поручительство) обеспечения, предоставленного третьими лицами, обусловлена тем, что фиксация суммы залогового обременения осуществляется в интересах третьих лиц – кредиторов залогодателя, которые должны иметь достоверную информацию о том, какая часть имущества и по каким долгам заложена, т. е. обременена приоритетным правом одного из кредиторов. Поручитель же отвечает перед своими кредиторами всем своим имуществом, причем все кредиторы имеют равные права на пропорциональное удовлетворение из имущества такого