Месть – это фастфуд. Елена Румильяк

испытующим, и в голове у меня включается сигнал тревоги. Он же предупредил меня: всё, что я скажу, может быть использовано против меня. А если их цель не найти убийцу, а посадить кого-нибудь более-менее подходящего, чтобы закрыть дело? Меня, например. Может, мне сказать: «Я буду отвечать только в присутствии своего адвоката»? Мы ещё какое-то время смотрим друг другу в глаза. Он пристально, я растерянно. И вдруг, словно он почувствовал мою тревогу, его взгляд смягчается и становится успокаивающим. Он словно говорит: «Мне очень жаль, я не хотел тебя пугать, тебе нечего бояться» – и повторяет до тех пор, пока сигнал тревоги полностью не исчезает. Я хочу ему сказать, что Ян ставил под сомнение профессиональные качества всех подряд по многу раз на дню, но следователь опускает глаза на свой ноутбук, что-то добавляет к написанному и говорит:

      – Думаю, на сегодня мы закончили. Если вы вспомните какие-то подробности, которые могут помочь в расследовании – обязательно свяжитесь с нами.

      Он даёт мне карточку с номером телефона:

      – Вы можете вернуться к себе, библиотека будет закрыта весь день.

      Выходя, я оглядываюсь, чтобы в последний раз посмотреть на красивого капитана и, может быть, встретиться с ним взглядом. Но он не отрывает глаз от своего ноутбука. Я выхожу из библиотеки через служебный вход. Прямо передо мной проходят два человека с носилками. На носилках лежит тело в закрытом на молнию мешке. Тело моего начальника Яна Дюбуа.

      Глава IV. Ацтекский кодекс

      На моих часах начало первого. Я не могу вернуться к себе, как мне посоветовал красивый капитан, потому что через час я должна быть в библиотеке иностранных языков. Я иду в кафетерий. Он почти пуст, как всегда в период экзаменов. Я беру только кофе и яблоко, чтобы съесть его позже – пока мне трудно что-либо проглотить. Хотя я и не любила Яна, от вида его тела в мешке для трупов у меня стеснило грудь, и стало не по себе от мысли, что жизнь продолжается как ни в чём не бывало, тогда как для Яна всё уже закончилось навсегда. По мне проходит дрожь, несмотря на теплый июньский день, и я решаю думать о другом. О капитане.

      Таких, как он, трудно забыть. Не столько из-за внешности, сколько из-за взгляда. Человека красит не платье, а взгляд. Было что-то во взгляде капитана, что отличало его от других. Словно он видел больше, чем все остальные. Мне хочется ещё раз с ним встретиться. Но как? Я на мгновение представляю, как мы вместе любуемся закатом и рука капитана обнимает меня за плечи. Похоже на открытку к Валентинову дню, но моя дрожь проходит, и я с удовольствием отпиваю глоток кофе.

      А если я найду убийцу? В этом случае капитану трудно будет не обратить на меня внимания. Если как следует подумать, ничего невозможного в этом нет. Я хорошо знаю и своих коллег, и место преступления. Тот, кто убил Яна, наверняка готовился к этому уже какое-то время, а работы по замене лифта дали ему возможность перейти к действию. Значит, мы все, не зная того, были свидетелями созревания преступления. Если я как следует сосредоточусь и всё проанализирую, я наверняка сумею выделить элементы, которые выведут меня на убийцу.

      Я начинаю размышлять.