– Бя?! – позвал дурачок, не понимая, что бык никак не мог попасть в пещеру через узенькую щель в камнях.
Где-то в глубине, в непроглядном мраке, что-то потрескивало, слышалось непонятное шуршание и вздохи… Редкие и протяжные. Вздохи, казалось, доносились, с разных сторон. Но, вероятно, это происходило от того, что звук отдавался от каменных стен пещеры, да еще было совсем темно, и Иритай был напуган и еле держался на ногах от усталости. Да и соображение у него было хуже, чем у сбежавшего быка.
– У! – попробовал Иритай использовать новый призыв-обращение, к тому, кто вздыхал в темноте, где-то совсем рядом с ним. Ответа не последовало. Иритай решил, что раз то неведомое существо, которое издает странные звуки, не набросилось на него сразу, значит, скорее всего, оно не представляет опасности и бояться его нечего. В пещере, хоть и было также холодно, как и снаружи, но сюда не долетали порывы ветра. Иритай опустился на каменный пол и почти тут же провалился в сон.
–
Весь вечер, и добрую половину ночи, жители селения искали пропавшего дурачка. Началась метель, пришлось прекратить поиски и вернуться в дома. Никто уже не сомневался, что Иритай, по какой-то непонятной причине ушел за пределы долины и заблудился. А раз так, то живым его больше уже никто не увидит – ночью, в метель, на лютом холоде ему не выдержать – у дурачка не было ни огнива, ни лучин, ничего, что бы развести хоть малюсенький костерок и согреться. Он никогда не уходил далеко от домов, а огнем ему запрещали пользоваться – сам себя спалит, или кого-нибудь, у него же соображения меньше чем у грудного младенца.
– Глупый дурак! Куда его понесло? – сокрушенно вздыхал Аюрмал, «старший» из мужчин селения. Его жена, Мерниса, украдкой утирала слезы. Глупый, безобидный дурачок, за всю жизнь не причинивший никому зла. Такая страшная смерть – один посреди ледяной пустыни испуганный и замерзший. Женщина всхлипнула.
– Да не реви! Кто же мог подумать, что он куда-то отправится один. Всегда такой спокойный, сроду от дома не отходил. – Аюрмал в последний раз попытался вглядеться в непроглядную темную муть все усиливающейся метели. Скорее всего, Иритай уже мертв.
Он обнял жену и слегка подтолкнул ее к дверям дома. Ему самому жаль было паренька. Хоть и дурак, а ведь добрая душа.
– Бык-то пропал, – всхлипнула Мерниса, – так знать он за ним пошел. Искать…
Она зарыдала в голос. Аюрмал сплюнул. Только женских слез ему сейчас не хватает.
– Не реви! Что толку от твоих причитаний? И так тошно.
–
К утру метель утихла, небо расчистилось. На сине-голубом небе сияло яркое солнце, освещая долину своим холодным светом, отражаясь от белоснежного сверкающего снега