– Мы должны узнать, что произошло. Должны узнать, кто виноват во всем. Должны позаботиться о погибших…
– Нет! – Аирим сердито посмотрела на внука. – Вы возьмете детей и уедете сразу. Мертвым вы уже не поможете. Вы должны выжить сами. Это моя последняя воля! И ты обязан ее выполнить, нравится тебе это или нет.
– Мы лишились всего! И мы даже не знаем, что случилось! – почти выкрикнул Замир.
– Сынок, ты должен спасти детей. – Аирим сделала глубокий вдох, ей не хватало воздуха, ее силы были на исходе. – Поклянись, что ты спасешь детей! Мне недолго осталось. Оил уже зовет меня. Возможно, он продлил мою жизнь именно для того, чтобы я смогла сказать тебе слова моей предсмертной воли…
По морщинистой щеке скатилась слеза.
– Хорошо, ба. Я отвезу детей. Они будут в безопасности. Но потом я вернусь, – глаза его гневно сверкнули, – и узнаю, что произошло, и покараю виновных, кто бы они ни были.
– Мы вернемся! – твердо сказал Орчи, и его губы тронула улыбка. Не радостная и дружелюбная, какой должна быть улыбка шестнадцатилетнего паренька, а страшная и беспощадная.
– Пусть будет так. Тому, что вы станете делать дальше, я воспротивиться не могу, – сказала Аирим. Лицо у нее было печальным, в глазах погас свет. Казалось жизнь уже покинула ее тело. Она выглядела совсем старой и немощной. – Вы теперь мужчины. И никто больше не может решать за вас, что вам делать.
– Нам нужно совершить обряд прощания с погибшими, – сказал Замир. Ему невыносима была мысль, что их близкие останутся лежать в снегу посреди долины или под развалинами жилищ. – Прошу, позволь нам его совершить. Мы уедем завтра.
– Нет! Вы уедете сегодня. Мертвые не обидятся на вас. Они любят вас, но они не хотят, чтобы ваша встреча произошла раньше положенного времени. Им не нужен обряд. Не нужно погребение. Они там где жили. Они у себя дома, навеки. Разве может быть какое-то место лучше чем дом?
Уже заранее зная ответ, Замир сказал, дрогнувшим голосом:
– Поедем с нами, ба…
Аирим улыбнулась ласково. Бедный ее Замир! Бедный мальчик! Такая тяжесть легла на его плечи.
– Нет, сынок. Ты сам знаешь, что я не могу. Я слишком стара и слаба, и в любом случае не вынесу дороги. Но даже если бы мне хватило сил проделать путь до низовий, я и тогда не поехала бы. Я прожила долгую, хорошую жизнь и хочу умереть там, где она прошла. Я останусь с остальными и буду молить Великого Оила, послать вам удачу. Чтобы он помог вам благополучно добраться до безопасного места и потом хранил бы вас всех… Мне незачем больше жить, сынок, мой путь пройден.
Заметив на глазах внука слезы, она дотронулась до его руки и едва заметно, насколько у нее достало сил, сжала ее.
– Сынок, смерть для меня благо. Я не боюсь ее, я ее жду, как избавление. Единственное чего я хочу, чтобы вы, дети, были в безопасности, и чтобы у вас все