Жертвы пороков. Дмитрий Юрьевич Арефьев

и не старые шмотки, место которым на помойке. Там были аккуратно сложенные отцовские рубашки, предварительно выглаженные, затем брюки и нижнее бельё. Мама сложила вещи так, чтобы они не помялись. Дорогой парфюм, подаренный ей же на день рождения, как кукла был завёрнут в бумагу. Когда-то она собирала подобный багаж, отправляя отца в командировку, но в тот вечер он уже не работал на прежнем месте. За тётей Дашей, как называла её местная детвора, нельзя было заметить ни малейших признаков беспорядка. Дома царила идеальная чистота. Даже когда маленький Максим приходил с прогулки домой, шлёпая грязными резиновыми сапогами в прихожей, она не говорила ему ни слова.

      Отец молча стоял, не в силах произнести что-либо. Все слова были сказаны ранее, вызвав состояние внутренней пустоты и тревоги. Кто-то переносит тяжёлые душевные травмы, утопив себя в спиртном, кто-то ищет выход в работе, кто-то старается забыть негатив, каждый вечер рыдая в подушку. Мама Максима приняла удар так, что невольно задумываешься о силе и стойкости человеческого сердца. Проклятый чемодан стоял перед глазами Макса как и десять лет назад тогда в прихожей. Парень смотрел на него намокшими глазами. Он хотел было сорваться с места, прокричать: «Ты что делаешь? Это же мы! Забыл, как мы любили ходить на рыбалку, забыл, как любил маму? Забыл?» Вместо этого только сердце резко кольнуло, заставляя руки и ноги пребывать в оцепенении.

      – Я буду тебя ждать, – кротко сказала мама Максима и опустила голову.

      Картина застыла, как в немом кино. Фигуры неподвижно, словно ледяные статуи, пребывали в забвении, и на минуту могло показаться, что время остановилось. Это смятение и вся палитра чувств, бушевавшая в груди молодого парня, вновь проснулась в сердце Макса, когда тот держал баранку автомобиля.

      – Стой!!! – вдруг яростно завопила Оля.

      От крика Катя и Мишка резко вздрогнули, как маленькие птенчики в гнезде при виде хищника.

      Макс машинально упёрся ногой в тормозную педаль. Глаза испуганно искали причину внезапной паники жены. Полоса своя, движение регулируемое. Что не так? Внимание вернулось окончательно, когда Максим увидел красный глаз светофора, который остался в зеркале заднего вида. В последнее мгновение «Нива» проскочила перекрёсток, чудом не угодив в серебристую машину, которая мчалась на разрешающий сигнал. За ней на полном ходу пронёсся пассажирский автобус. Всё длилось секунду, не более. Скрип тормозов паническим страхом распространился по венам, и даже, когда машина полностью остановилась, успокоить взбесившийся пульс было невозможно.

      – Вы в порядке? – Макс обернулся назад.

      Побледневшие детишки молчали. Они и понять не успели, что произошло. От начала и до конца картину случившегося прожила только Оля. Она крепко прижала ладони к лицу, подобрав ноги по себя. В такой позе Максим её и увидел.

      – Олечка, любимая, ты как?

      Жена не отвечала. Колени тряслись, тело било судорога. Макс быстро отстегнул ремень безопасности и обнял жену.

      – Всё хорошо, любимая, всё хорошо. Прости дорогая.

      Мишка начал хныкать.