Без нее была бы немыслима жизнь, ибо действие или движение есть создание, есть жизнь.
Это безостановочное, это непрерывное движение чувствительности возбужденной электричеством не должно ли оставить на своей дороге ярких черт?
Разве не видят в природе, что самый плотный мрамор изменяет свою Форму вследствие беспрерывного трения ногами прохожих?
Разве не видел я в Риме, в церкви Арацели, каменные ступени, изрытые коленами молящихся. Разве не видел в соборе св. Петра следы поцелуев богомольцев на бронзовых ногах апостольских статуй?
Одно только искреннее чувство не могло бы этого сделать.
Ничто не должно быть безучастным. в столь необходимом. органе, и линии проходящие по ладони, столь, по словам физиологов, изобразительной, что она одна, в случае надобности, указывает своим огненным жаром и лихорадку, и чахотку с ее подразделениями, и главные случаи дезорганизации вследствие раздражения, – эти линии, говорю я, выраженные на очень инстинктивной жизни души, как будто неотделимые от этих пачиниевых атомов, от этих резервуаров электричества, о которых я уже говорил, могли бы быть в их безграничном различии простой игрой случая, капризом природы, которая имеет необходимые неправильности, ни не имеет капризов.
В действительности – это не так.
Аристотель, озаренный быть может преданиями египетских жрецов, придавал этим линиям великое значение, которое человек долженствовал бы стараться открыть.
Он говорит (De coelo et mundi causa), что линии не без причины проведены по руке человека и что они особенно произошли вследствие небесного влияния и вследствие собственной человеческой индивидуальности.
И я думаю, что совершенно сойдусь с ним, приписав электричеству то, что он приписывает влиянию небесному.
С тех пор как неопровержимые опыты Юнга и Френеля заменили системой полноты систему пустоты, признанную Ньютоном и в общем признаваемую наукой и до сих пор; с тех пор как согласились, что небесное пространство наполнено газообразной субстанцией, достаточно плотной в своей жидкости, для того, чтобы замедлить течение комет, которая, наполняя таким образом все пространство, приводить в соотношение миры; с тех пор как открытия Меллони и фотография луны доказали, что луна также испускает теплоту, – не будет неблагоразумно думать, что электричество, которое также есть свет, теплота и магнитизм, служит мировой связью и переносит от одной планеты к другой взаимное влияние небесных тел. И без сомнения, человек (сам по себе маленький мир) принадлежит к этой бесконечной цепи мировой гармонии.
Идея эта, некогда признаваемая Тихо де Браге, Кеплером и Бэконом, уже близка если не к принятию, то по крайней мере к тому, что