Последняя драма Шекспира. Наталья Александрова

детские лица.

      Хотя, приглядевшись, она рассмотрела, что в дальнем конце зала какой-то мужчина протискивался между рядами к выходу, но его лица Лиза не смогла увидеть.

      Спектакль доиграли с подъемом, дважды вышли на поклоны. Даже Гиацинтова была довольна.

      Разгримировавшись, Лиза пошла к служебному выходу. Не хотелось оставаться в театре, не хотелось общаться с коллегами, хотя какое уж тут общение? Либо все станут обсуждать убийство неизвестной девицы, либо снова коситься на Лизу. И ведь знают же прекрасно, что не убивала она никого! Да и сама майор Акулова так не считает, она не производит впечатления полной дуры. Просто майорша бросила пробный камень, надеясь, что Лиза испугается и признается во всем. Ага, дожидайся. Ну, Акулова небось думает, не прошло, и ладно. А что человека теперь в этом гадюшнике затравить могут – это ей наплевать.

      Лиза шла темноватым коридором и вдруг впереди увидела мужской силуэт. Силуэт был чем-то знаком – мужчина был невысокого роста, но широк в плечах, и руки длинные. Лиза тотчас вспомнила, как этими руками он давил ее плечи.

      Да это же Лаврентий! Не может быть, что он забыл в их театре? Сам утверждает, что по театрам не ходит и так на актеров нагляделся в своем агентстве. Отчего-то Лизе не захотелось с ним встречаться. Начнет снова обниматься, эти его губы липкие…

      Она остановилась и прижалась спиной к стене. Лаврентий внезапно оглянулся, как будто что-то услышал, затем свернул в сторону. Лиза порадовалась, что спряталась, затем ей стало интересно, куда же Лаврентий идет. Она вспомнила, как играла кошку в детском спектакле и научилась ходить совершенно бесшумно. Осторожно ступая, она отправилась за Лаврентием. Да это же он к дяде Косте в каморку направляется!

      И правда, Лаврентий еще раз оглянулся, перед тем как открыть дверь, и скрылся у дяди Кости. Лиза подлетела к дверям и прислушалась. Дверь была закрыта плотно, так что до нее долетал только неразборчивый рокот.