крыло к крылу стрижами ввысь.
И все движенья повторял их
попарно сложенный сервиз.
***
У Хлебникова вывернутый дар,
как наволочка звонкая до дыр;
в стихах, как в перьях.
Словно в птичий мир
исчез, Божественное пробормотав.
***
Завис, зимы последний свидетель,
лист – ветошью грязной в обнове –
вцепился в ветку и держится еле,
как жизнь, прожитая на честном слове.
***
А время ужато
до чёрточки малой,
связующей даты
рожденья и славы.
***
Открыт и падает на землю небосвод,
и звёзд парадный строй нарушен.
Бог наигрался, кончился завод.
Большой ребёнок, собери игрушки…
***
Холодно. Бессмысленно. Дышать
нечем. На века зевота.
Что-то делать. Что-нибудь решать.
Жить и умирать за что-то.
***
День длится вширь и вдаль очей твоих светлее.
И ночь пустыннее твоих спокойных уст.
Я за себя ещё сказать успею,
я за тебя в молитвах отшучусь.
***
Долгий вечер, дальний вечер.
Тёплая, как солнце, пыль в горсти,
тихий шёпот: "Господи, прости
человеку человечье…"
***
Как волчата под звёздным именем мы.
И лелеет нас тёмной лаской
то ли Бог, не имеющий имени,
то ли имя под божьей маской.
***
В великой суете сует
у нас, родства не помня, с Вами –
два-три кивка за столько лет…
Как будто вечность перед нами.
***
Но смолкой пахнет свежевыструганная
доска,
не в мой затылок гвозди и не я
пока…
***
Из хаты, озабоченно смел, –
руки поглубже в карманы, как в ножны мечи,
шапку на уши-глаза, сердце на стрём, болтанки лишивши, –
выйду.
Фёдор Михайлович, спите спокойно: всё тот беспредел
и в книгах и в жизни.
***
_______о____
_____♪______
Те звуки-исполины, крылья-звуки,
освобождение божественного духа.
Токката, ре-минор величественной фуги,
тоска счастливая, когда мы были звуки.
Стихи
Не бледной кистью натюрморт,
не запах жареного сала,
а непрерывный небосвод,
как молоко, что убежало.
***
Ребёнок, тяготящийся отвагой, –
сквозь щели полумрак и любопытство страха:
стол, Библия, кассета Баха,
лист недописанный мертвеющей бумаги.
Великорусское
И душа сквозна,
и рука нежна.
Хочешь лени – на!
Хочешь стали – на!
***
Возмужали, стали мудростью, молчанием речисты.
Осень. Листья, как и в оны годы, ах какие листья!
Осень, как и в оны годы, золотая. Грустно.
На скамье, что в Царскосельском парке, пусто.
***
Уже воспоминанья тень –
не часто, не отчётливо, не смело:
свет глаз не ярче света тела.
Был вечер. Было утро. Первый день.
***
Есть радость тайная в звенящем слове есть,
и в слове нет живёт кузнечик жизни.
И жизнь сплошная тайна есть.
И смерть, всего одна разгадка жизни.
***
И глаз твоих небесная усталость,
и рук моих несдержанность; пока
как будто жизнь ещё не начиналась
в замесе дивном: света и песка.
***
Сучья жизнь, но все живём под Богом,
кто в ладошку, кто в платок.
Осознав, где Бог и где порог,
ухожу в винительном с предлогом.
Борис Пастернак
Столько лба, что места
на