Улыбаемся, в общем…
Добравшись до собора, я понял, что креститься «по-рок-н-рольному» я умею, только понятия не имею на каких лестницах это дело начинать, в каких дверях и где по сколько раз. Людей в церкви было достаточно много, по крайней мере больше, чем я ожидал. Вход в подвал был качественно закрыт на большой амбарный замок, и на секунду показалось, что я в родном спокойном месте. Купив у милой монахини свечку, которую я понятия не имел за что и кому ставить, я прошел в зал. Холодное темное помещение с высокими потолками дало мне понять, где я. Люди собирали пожертвования едой, или что-то вроде того. Мне было нечего класть в корзины, и я начал искать свободные места на скамьях, которых тоже не оказалось. Обойдя по кругу, осмотрев внимательно иконостас, подойдя к каждой иконе, я было хотел поставить свечу за упокой, но не знал куда ставить и кому молиться. Вдруг осознал, что из жизни ушло неестественно много моих знакомых и родных, и я даже не мог понять, кому я хочу поставить свечу. И хочу ли я это делать, на самом деле? И нужно ли? Было пару лет, так как косяком один другого на тот свет тянул. От шестнадцати до двадцати, в основном. Много парней: кому голову пробили, а потом этот придурок с кастетом уехал куда-то учиться вроде. Кто героин неправильный поймал (партия странная пришла, по городу, как мор прошел), кто утонул, кто – на машине разбился наглухо, кто – сам выпилился. Выбрать из всех я так и не смог.
Поняв, что на скамью надежды нет, я нашел место напротив иконы девы Марии, и начал наблюдать за людьми. Вы все прекрасно знаете, какие в основном люди собираются у нас в храмах провинциально-бытового назначения: старики, больные и немощные. НЕ хочу говорить плохо о людях, но из-за этого контингента у меня давно сложилось впечатление, что лицемерие человеческое не имеет границ. Люди под конец своей жизни вымаливают прощение высших сил, за себя, и за тех, кто не дожил до их глубоких морщин, лишь бы очистить себе совесть. Неужели мы придем к тому, что начнем винить во всем бесов, беспрестанно каяться в грехах, из чувства мерзотной дрожи? Это лицемерно, перекладывать ответственность за свои поступки на какие-либо высшие силы. Немного достоинства в студию, можно, товарищ ведущий? Я не беру в пример матерей и отцов, потерявших детей – это другое, ведь эти люди идут в храм за утешением. Но что они там видят? Кого встречают? Успокаивает только темнота и могильный холод подвала вперемешку с запахом ладана.
Они просто люди. И я такой же человек, как они, и лицемерю точно также. Даже не по себе становится, когда эта мысль не в голове, а напечатанной стоит перед глазами. В общем, я не мог долго стоять на одном месте, да и холод снова начал сдавливать грудь. Тут опять вспомнились различные яркие образы зарубежной литературы, но на этот раз уже дешевых романчиков для домохозяек. Стало противно. Начал больше дышать ртом, чтобы вдохнуть больше воздуха, но тут же об этом пожалел.