Разгорячённый Дементьев втиснулся в крошечный коридор своей однокомнатной квартирки, не переставая громко возмущаться. Навстречу поспешила жена Лиза. Её обычно спокойное добродушное лицо выражало тревогу.
– Что стряслось, Володенька? Опять неприятности на работе?
– Ах, какие же негодяи! Чем он им помешал? Они убили моего Тришку!
– Не может быть! Ты уверен?
– Никто ничего не видел, не слышал и не знает. Но сторож шепнул мне, что Тришка с проломленным черепом, уже мертвый, валялся во дворе института, возле лаборатории. А потом кто-то – сторож не говорит, кто, – приказал ему тело убрать. Что он и сделал.
И зачем мы выпускали Тришку гулять без присмотра… Ведь он был знаменитостью, о нём писали в иностранных журналах. Вполне здоровый, жизнерадостный, с прекрасным аппетитом.
– Кому же эта расправа понадобилась? Кто из коллег так сильно тебе завидует и ненавидит твоих животных?
– Откуда мне знать? Главное, что Тришка прожил уже больше четырёх месяцев с двумя сердцами в грудной полости, и, я уверен, мог бы протянуть ещё немало. Но кому-то помешал.
Вот пёсьи головы! Они не останавливаются ни перед чем, лишь бы покончить с развитием трансплантологии. А ведь за ней будущее советской и мировой медицины. Но если этого не понимают в министерстве – всё пропало! Указиловка сверху священна.
– Значит, мщение исходит от Минздрава?
– Не знаю, не берусь утверждать, ведь не пойман – не вор. Но чиновная братия и некоторые коллеги чуют, откуда ветер дует.
Не стал говорить тебе полгода назад, что я наотрез отказался сделать министра соавтором моей монографии «Пересадка жизненно-важных органов в эксперименте». Вот она и валяется у нас дома. А теперь ещё и убийство Тришки…
– И что ты собираешься делать? Уже обращался в милицию?
– Зачем? Бесполезно. Тришку не вернуть же.
Жена на минуту задумалась и решительно сказала:
– Выход есть! Давай брать собак сразу же после операции к себе домой. Конечно, только по одной. Будем выхаживать здесь, так безопаснее.
– Здесь?! В наших хоромах? А что скажут соседи?
– Соседей я беру на себя. Как-нибудь умаслю.
– Но тогда придётся и кормёжку животных взять на себя. А разве сможем вписаться в мою девяносторублёвую зарплату младшего научного сотрудника?..
Хотя можно ведь сдать в комиссионный магазин мой «кобеднешный» костюм – всё равно он мне не нужен, в церковь никогда не ходил, а на конференции и симпозиумы меня больше не зовут.
– Пусть и деньги тебя не волнуют. Справлюсь, впишусь в бюджет. Главное – чтобы ты продолжал спокойно заниматься своим любимым делом. Я давно уже поняла, что в этом весь смысл твоей жизни.
– Спасибо тебе, Лиза! Ты – моя единственная опора и надежда, боевая подруга до конца дней. Зови дочку, давайте ужинать, а потом освободи мне стол на кухне. Хочу поработать над одной брошюркой.
Он