«Не торопись», – уговаривал себя Фатих, изо всех сил сдерживая звериную похоть. Он собрал немного драгоценной влаги и просунул палец в тугое отверстие меж ягодиц. С каждым его движением стоны Арзу переходили в слабые крики. Нет, все-таки от боли его девочка кричала иначе и сейчас совсем не плакала. Повелитель смотрел на ее озаренное внутренним светом лицо и счастливо улыбался, как глупый юнец.
Никогда грозный Фатих не входил ни в одну из своих женщин так осторожно и бережно, как сейчас! Аккуратно раздвинув твердой головкой влажные губы, он медленно, с остановками, продвигался вглубь ее тела, стараясь не поранить нежные трепещущие лепестки плоти. Было тесно, очень тесно и чуть-чуть больно, молодые мышцы Арзу с силой сжимали его член, не пуская дальше, и он, закусив до крови губу, стонал от этой сладкой боли. На лбу и губах Арзу выступили капельки пота, султан понял, что пора прекращать эту взаимную пытку. Слегка подавшись назад, он сделал резкое движение вперед. Тело Арзу под ним на секунду превратилось в дугу и зазвенело, как струна.
Ее низкий гортанный крик прорезал тишину спальни. Острая боль на мгновение пронзила живот Арзу и сразу же отступила, внутри разливалось приятное тепло, и что-то теплое потекло по бедрам. «Кровь, – догадалась Арзу, – из меня течет кровь. Он что-то разорвал внутри меня». Бедная девочка имела весьма смутное представление о дефлорации.
Фатих замер, давая ей возможность свыкнуться с новым ощущением, затем возобновил движения, постепенно ускоряя темп. Арзу безвольно распласталась под ним и лишь часто дышала в такт толчкам, видимо, потратив на расставание с девственностью последние силы. Крупные капли пота покрывали ее шею и плечи, собирались в ручейки и, стекая по ложбинке на груди, образовывали маленькое озерко в углублении пупка.
Теперь стало заметно легче, и можно было сосредоточиться на собственном теле; Фатих сознательно ослабил контроль над процессом. Сильными ударами он до упора вгонял свой большой член в податливое кровоточащее лоно, с упоением растягивая его, всей сущностью впитывая нарастающее напряжение. Приближаясь к пику наслаждения, султан почти непроизвольно нажал на твердый, явственно проступивший, возбужденный бугорок Арзу. Мощный оргазм бурной лавиной одновременно сотряс их обоих. Фатих умирал в ней – то ли от сладких звуков, издаваемых его Сиреной, то ли от беспрерывных волнообразных сокращений, выдаивающих без остатка его семя, и безумно хотел, чтобы эта маленькая смерть длилась вечно.
Наконец, выжатый до последней капли, султан покинул драгоценное лоно и обессиленно рухнул на спину, пытаясь усмирить рвущееся из груди сердце. Закрыв глаза и широко раскинув руки, он постепенно возвращался в реальность и к своим размышлениям.
Следовало признать, что его новая греческая Победа оказалась большой редкостью. И она просила научить ее тому, что уже умела! Вероятно, сама свободная островная природа наградила ее уникальным даром особой женской сверхвысокой