Ректор тщательно взвесил аргументы, выдвинутые Дрю, и в итоге согласился, что для того, чтобы получить деньги от прибора, необходимо знать, как и почему он функционирует.
– Ладно, Дрю, ты меня убедил. Сделаем так: выделим узкий круг ученых, которым мы можем доверять, согласуем с ними адекватное вознаграждение за совместное сотрудничество, установим это вознаграждение, передадим им сведения и постараемся как можно скорее определить теорию, о которой ты говоришь. Когда у нас будет теория и приборы, функционирующие так, как нам нужно, только тогда мы опубликуем открытие. До этого момента вы никому не должны говорить ни слова без моего разрешения.
Дрю не был удовлетворен таким решением. Он был идеалистом и не мог все приводить к презренной денежной базе.
– Но прогресс, наука… – начал он горьким тоном, но МакКинток его прервал.
– Мир идет вперед, и наука обогатится с вашим открытием, но я не вижу ничего плохого, если это поспособствует увеличению денежных поступлений в этот Университет. Нам действительно нужны деньги, Дрю, и поверь мне, что я должен хватать все, что попадается мне под руку, чтобы получить хоть немного больше денег. Ладно, договорились, – закончил он разговор, – подготовь список ученых, с которыми надо связаться, и предоставь мне его. Начнем немедленно.
Павший духом Дрю сдался.
– Хорошо, – сухо ответил он. – Увидимся вечером.
Он поднялся и пошел к выходу из кабинета вслед за Марроном, который за всю встречу не произнес ни слова.
Свежий живительный мартовский воздух ворвался в их легкие, выветрив чувство угнетения, которое они испытывали. Голубое небо было расчерчено белыми перистыми облаками. Солнце ярко светило.
– Было сложно, да? – осмелился нарушить молчание Маррон.
Дрю не ответил. Нобелевская премия должна подождать.
Глава V
– Вааааааааааааааааааах!
Стояла ночь, и Маррон только что закончил заниматься диким сексом с Шарлен Бонневилль, своей девушкой. Они занимались любовью уже больше часа, и в течение этого времени производили такой шум, что финал не остался без внимания: из соседней комнаты послышались возгласы:
– Хватит! Мы больше можем! Мы хотим спать!
– Давай, Шарл! Покажи им, из чего мы сделаны, студенты с факультета психологии!
– Это кофе с молоком тебя просто взрывает, а?
– ЕСЛИ ЗАВТРА Я ТЕБЯ УВИЖУ, Я ПЕРЕЛОМАЮ ТЕБЕ НОГИ!
Маррон больше ничего не слышал. Кончив, он рухнул на бок Шарлен, животом вниз, и сразу же уснул, мокрый от пота, застыв, словно в каталепсии. Очевидно, это было тем состоянием, в которое он впал в