Кайшин подошел к колодцу, и начал набирать от туда воды, и смывать с себя кровь, которая за это время успела засохнуть. Умывание заняло гораздо больше времени, чем хотелось бы, его одежда была вся в пыли, которая водой не хотела смываться. Но даже после водных процедур, рана на руке выглядела ужасно, хоть и не кровоточила больше, но боль не прекращалась и стали заметны маленькие зеленые точки на коже.
Полностью умывшись, он заметил вдалеке знакомые очертания, и догадался, что это был его друг. Кайшин быстро собрался и поспешил к нему по сельской дороге. Подойдя ближе, он увидел, что Норберт выглядит очень устало и еле стоит на ногах, но заметив своего друга, он обрадовался и тоже пошел в его сторону. Когда они встретились посреди улицы, не сказав ничего, они обменялись понимающими усталыми взглядами и сели на траву у дороги. Они так просидели некоторое время, каждый думая о своем и отдыхая от сумасшедшего дня.
– Что у тебя с рукой? – первый нарушил тишину Норберт.
– Да так, ерунда, порезался, – отмахнулся Кайшин, – лучше расскажи, что ты делал, и удалось тебе заработать немного денег?
– Ну… Скажем так, что удалось, более менее, – опустил глаза вниз Норберт, – но одна золотая у меня есть. А у тебя что? Почему ты ранен, расскажи мне, что с тобой случилось.
– Ну хорошо, – и Кайшин полностью пересказал все что было, когда они расстались на площади.
– М-да, ну и дела, – произнес помрачневший Норберт, – похоже, я теперь понимаю, почему ей никто не хотел помогать, да она же чокнутая!
– Не говори так, она просто пережила ужасные вещи, она ждет до сих пор отца девочки, которой уже нет, – вспомнив эту картину, по его спине прошелся холодок. – Только он не придет больше никогда, уже прошло слишком много лет, с тех пор как он ушел.
– Но она тебя ударила, и эта рана… Она ужасна, – он указал на руку друга, – помнишь, что говорил Марис? Что может пойти гной, и похоже, уже что-то появляется!
– Да ну тебя, это ерунда, всего лишь царапина, меня беспокоит немного другое, по поводу той монеты, что я взял у старушки, – он вытащил из сумки золотую монету и повертел ее в руках, будто ища что-то необычное.
– Тебе не стоит об этом думать, ты ведь помог ей, – он похлопал Кайшина по спине, – и вообще, ты имел право забрать все, за то что она причинила тебе!
– Она же страдает, мне кажется это не правильно все, – он продолжал терзать себя, пытаясь понять, правильно ли он поступил или нет. – Расскажи, что делал ты?
– А, да, точно, – обрадованный сменой темой оживился Норберт, – сначала я пошел помогать кузнецу разносить инструменты. Скажем так, моей помощи