Но только чувствовал, что стало
Немного странно с головой.
Я подошел к окну и светом
Был утренним так ослеплен,
Но как противно щиплет кожа,
Как будто спичкой опален.
Я думал зеркало расставит
Все по местам, случилось что,
Но не увидел отраженье,
Там перед зеркалом пятно.
Лишь только стены замка ада,
Что проходили сквозь меня,
Сейчас я подумал, что во сне я,
И что вдруг вышел из себя.
И до краев вина налил я
Своей рукой себе стакан,
И, выпивая, показалось,
Что это лишь всего обман.
То не вино в моем стакане,
А человеческая кровь,
И у меня к ней отношенье,
Быть может, больше, чем любовь.
Она на вкус намного слаще,
Чем свежий мед у диких пчел,
И я с того момента жизни
Напиток этот предпочел.
Я выпивал его глотками,
И лишь когда иссяк до дна,
Себя почувствовал прекрасней,
Пьянее стал, чем от вина.
Я полон сил, и наполняет
Мое все тело волшебство,
И все трепещет дикой кровью,
Я был похож на божество.
И мне то дико чувство жизни,
Что так давно я позабыл,
Я одинокий в темном замке
И среди комнаты застыл.
Едва добравшись, лег я снова
В свою постель и вмиг заснул,
И я проснулся только ночью,
В мое окно сквозняк подул.
Не понимал я, в чем есть дело,
За ним последовал в подвал,
Где посреди прохода в мраке
Тот одинокий гроб стоял.
Но только крышки я не видел,
Чтоб закрывала зов его,
А гроб пустой был, и не видел
Я, кроме досок, ничего.
Кого же выпустил той ночью,
Когда привел меня отец,
В подвал сей призрачно пустынный,
В котором странный был жилец?
Я поспешил быстрей убраться,
Но только к лестнице шагнув,
Передо мной предстал вдруг призрак
И что-то на ухо шепнул.
Лицо его подобно снегу,
Остатки крови на зубах,
И черный плащ на нем одет был,
И трость держал в своих руках.
Заворожил своим он взглядом,
Я видел белые глаза,
Что без зрачков в меня смотрели,
А там, за ними, пустота.
Не произнес он даже слова,
Но разговаривал со мной,
Казалось, мысли мы читали,
И я стоял пред ним немой.
Он захотел, чтоб я избавил
В страницах книги от оков,
И в мир впустил, в котором люди
Живут без тысячи замков.
Я обещал, что все исполню,
И вот отправился писать
Тот свой рассказ, в котором было
Полно вещей, чтоб рассказать.
Я наградил его свободой,
И начал призрак вольно жить,
И он со мной в одном рассказе
Уж очень тесно стал