Алисе 200 лет. Рассказ. Виктор Яиков

Ему было неловко от осознания того, как его секрет, которым он поделился лишь с одним самым близким человеком, автоматически становится достоянием общественности. Гложило чувство обиды на отца, что проговорился о «проблеме» какой-то женщине, хоть и электронной. Параллельно успокаивало осознание, что отец не виноват.

      В этом мире больше нет того, что может знать лишь один человек. Пропажа секретности личной жизни произошла вовсе не с появление машин, умеющих помнить и думать, но с появлением свободы человека. В первую очередь свободы совести. Нет, парню ненужно стесняться абсолютно естественных процессов физиологии. Но таковое чувство стыда у него присутствует – это есть ограничение свободы, давящее на совесть. А есть ограничение свободы совести. Отказ от рабства морали, даже в таких пустяках как первобытный стыд биологической природы – первый шаг к отказу стыда за более грубые поступки, совершенные личностью. Те поступки, что ранее было принято скрывать от общества.

      Сотни лет назад, с появлением глобальной информационной сети, именуемой в те времена – «интернет», рассказывать о своих скрытых поступках без осуждающего влияния общества, стало доступно. За век такой анонимной свободы в морали общества атрофировалось функция надличностного контроля, а теперь же, в эпоху искусственных личностных интеллектов, подобная мораль преподносилась как атавизм. Человек наконец получил искомую за историю цивилизации свободу. И она выразилась не в построении идеального социального строя общества, но в отрицании сдерживающих барьеров морали. Обретя эту долгожданную свободу, человеку стало легче взаимодействовать с себе подобными.