После проверки старшиной внешнего вида и выдачи личных знаков курсанты представлялись дежурному по училищу, и после соответствующего напутственного инструктажа можно было пересекать линию ворот.
Эта процедура была преодолена, и наш герой двинул на трамвае №23 в город, где на улице Красноармейской был Киевский Институт физической культуры и его общежитие. На этой же улице в те времена находился Киевский цирк, который в конце пятидесятых переехал на площадь Победы. Но это уже не при Вадиме. Он взял билеты на лучшие места, цирковое искусство всегда привлекало и его и Галю, и с билетами уже пошел к ней в общежитие. Пройдя кордоны вахтеров, нашел ее комнату. Встретились. В комнате жило человек шесть девчат, каждая занималась своим делом, некоторые спали, кто-то сидел над учебниками. Встреча была слегка натянутой. Такой настороженности Вадим не замечал за ней никогда ранее. Свидание в комнате общежития на глазах у интересующихся кумушек было неудобным. Позвал сходить в цирк. До представления было еще добрых два часа. Решили перед представлением прогуляться. Идут по красивой улице, заметно, что Галя стесняется чего-то, чувствует себя неловко. Разговоры велись отвлеченные, и по поведению своей дамы Вадим пришел к выводу, что ей не нравится его теперешний статус. Напрямую ничего не было высказано, но чувствовалось.
И, вдруг, она вовсе стушевалась, и отвернулась, сказав: «Ой, Владлен Константинович идет с женой». Был такой мастер спорта по гимнастике, тоже из Винницы, Потом заведовал кафедрой гимнастики в Киевском институте. Общий знакомый. Жена – спортивный врач. Вместе работали над научной тематикой по физиологии тренировок.
Поведение Гали переполнили чашу долготерпения чувствительного и ранимого друга. И он, вдруг, понял, что жертвы, брошенный институт, порванные отношения со многими, поступление именно в Киев, чтобы было ближе к ней, того не стоили. А ей было элементарно стыдно его солдатского естества. Сказывалось воспитание в семье генерала и полнейшее пренебрежение, если не сказать больше, к лицам рядового состава.
Он, сдерживая бушевавшие в нем мысли и страсти, сумел произнести: «Да, я и забыл, я сегодня должен заступать на дежурство, вот билеты, пригласи кого ни будь. И с этими словами, он вручил ей билеты, вскочил на подножку проходящего мимо трамвая, и уехал обратно в казарму.
Это было бегство, что стало ясно впоследствии, после анализа событий. Но бегство от выяснения отношений. Прибыл из увольнения досрочно, к обеду, чем весьма