– Мощно! – раздалось у меня за спиной. Я вздрогнула и медленно развернулась. Валерка стоял и так же взирал в небо. – Нет, правда, величественная красота!
– Ты это о чем? – уточнила я.
– Обо всем! Ты же не станешь спорить, что в такой тихий, теплый вечер, дышится легко. А если еще и панорама шикарная, то обретаешь радость жизни, без всяких условностей. Просто хорошо и все!
– Наверное, не думала.
– Но стояла, восхищенно онемев, забыв дышать.
– Дышала. А от тебя не ожидала.
– Чего?
– Проявления эмоций в адрес природы.
– Ну и зря. Я, в сущности, не плохой.
– Все возможно. Только мне от этого ни как! Спасибо за беседу и прости, спешу на метро.
– А я могу тебя подвезти?
– Зачем?
– Просто по дружески. Мы же вместе учимся. Мне в твою сторону.
Я присмотрелась к нему, а он все продолжал стоять и смотреть вдаль.
– Василиса, не надо меня бояться. Я не злобный.
– А я и не боюсь. Надо больно!
– Странная ты.
– Ты уже говорил.
– Не правда, я тебе, как и о тебе, без тебя, этого не говорил.
– Ах да! – я смотрю на него, а он сквозь меня, словно и не интересую его я, будто и говорит не со мной, но мне это к лучшему, не раздражает его наглый взгляд. – Прости, тот раз ты говорил о моей ненормальности. Мне кажется, это одно и то же.
– Это совершенно разные вещи! – вздохнул, опустил голову ко мне: – Эх, Васса, ты только посмотри, красота какая! – сделав руками размах в стороны, обозначив размеры, взял меня за плечи и развернул к вузу лицом. – Во всем этом сила и мощь!
– Чья?
– Да наша! Твоя и моя. Страны!
– А Страна тут причем?
– В людях! Кстати, а ты знаешь, что сталинки, если смотреть на них с высоты, олицетворяют звезду, символ СССР.
– Не знаю, что они олицетворяют с высоты, но по количеству, никак не звезду.
– Это еще почему? – он, наконец, перевел на меня все свое внимание.
– Да потому, что их семь, на семи холмах! А у звезды пять конечностей.
– Основных – пять! И как гласит легенда.
– Ой, все! Я пошла. Мне все эти легенды и за миллион не нужны.
– Значит, легенды тебе не нужны, но ты можешь стоять и часами глазеть на здание.
– Архитектура нравится, рельефы, барельефы.
– И за пять лет ты их не изучила.
– Если быть точной, то за двадцать лет я их не запомнила все. Мне с пяти лет нравится, как ты говоришь, глазеть на архитектуру, и не только в Москве.
– Значит, ты путешествовала.
– А ты посчитал меня невежественной домоседкой.
– Вовсе нет. Просто сделал акцент, перед тем как спросить, где была и что видела.
Мы медленно шли и я, хоть еще и не согласилась сесть в его машину, уже реально понимала,