Приём пищи нисколько не мешал мне размышлять, чтобы строить дальнейшие планы. Вроде пока мне удаётся не привлекать внимания, но долго это не продлится, нужно что-то решать дальше. Когда я переберусь на сторону Северной Кореи? Как это сделаю? Что там говорить? Всё это нужно тщательно обдумать и проанализировать, а пока я нахожусь тут, в южной части Кореи, продолжу заниматься по методикам отца Муна, ну и вес подниму. Полдничая, несмотря на задумчивость, я не забывал поглядывать вокруг и особенно на вещмешок, что стоял под ногой. Я опытный, лямки ногой прижал, поэтому, когда его дёрнуло, успел ухватить за загривок мальчонку. Ему крепкого леща, сидор на место, и снова продолжаю размышлять. Так вот, сообщать, кто я в действительности, я никому не буду, это просто глупо. Конечно, мелькала мысль отправиться к нашим и всё выложить, но останавливало несколько моментов. Для начала я не уверен, что смогу поучаствовать в этой войне, а я собираюсь это сделать. Посадят в какую «шарашку», сиди, вспоминай, какой будет в будущем авиация. Схемы рисуй. Помня, что на мой запрос правительство России ответило отказом предоставить мне российское гражданство и защиту, это я уже в тюрьме сидел, поступлю так же, отвечу, как мне тот посол. Хрен вам, а не гражданство. То есть хрен вам, а не моя память о будущем. Я вообще злопамятным бываю, особенно в такие моменты. В будущем, после Корейской войны, я, скорее всего, переберусь в Союз, в тот же Казахстан, и устроюсь там, всё же менталитет ближе. Но сейчас нет, Корею до конца лета пятьдесят третьего года я не покину. Значит, нужен план. Надо подумать.
Хорошо поев, я прихватил полупустой сидор, что там рубаха, полотенце, запасные носки да нож, одеяло сверху было закреплено как скатка, и направился обратно на рынок. Я, конечно, у американских солдат взял трофеями по местным меркам очень приличную сумму, но всё равно она шла на убыль, осталось двадцать два доллара двенадцать центов. Закуплю-ка я продовольствие, особенно то, что долго хранится, ну и посуду нужно взять, раз я бродяга, что спит и ест под открытым небом. Однако по пути к рынку, тут недалеко было, я приметил двух парней лет двадцати, что, смеясь, шли по улице. Это корейцы были, и одеты они в военную форму, курсанты военного лётного