Чаща. Жанна Борменталь

Тоней. Если бабушка Ира мое сердце, то бабушка Тоня – моя душа. То, что я умею сейчас, то, какой у меня характер, – во многом ее заслуга. Вся моя жизнь сложилась благодаря моей бабулечке Тоне. Высокая, хрупкая, красивая блондинка (потом беленькая, потому что седая). Она курила папиросы «Беломорканал» с 18 лет. Всегда это делала очень элегантно и красиво. Сидя около газовой колонки (чтобы туда шел дым), медленно затягиваясь и выпуская дым в колонку. У нас никогда не пахло в квартире дымом сигарет. Мало того, когда я начинала покуривать, бабушка всегда знала, что я это делала и когда, с кем и где. И доставалось мне по первое число! Но это уже другая история, о ней позже.

      Моя бабушка раскладывала карты Таро. В то время это было как волшебство, как что-то запредельное. Но так как я больше страдала от этой ее способности, то с самого детства я недолюбливала эти самые карты. А они отвечали мне той самой монетой. И карты бабушкины меня не любили не просто так. Я всячески старалась их обмануть, но получалось это редко – никогда. Когда ты, весь такой при параде, выходишь из дома на мероприятие, а тебе в спину летит: «Поля, не ходи, я тут посмотрела, там будет неинтересно». И тут все внутри начинало протестовать!!! Я сама хотела увидеть, как там будет… Мне самой интересно, как там будет неинтересно!

      Вот так я и жила. Мое детство было радостным, наполненным событиями и эмоциями. Меня окружали любящие люди и мои близкие друзья.

      Но я была не такая, как все. Потому что днем я была маленькой розовощекой рыжей девочкой. А кем я была ночью…

      2

      Старый средневековый замок погружен в темноту. В подвальном помещении горят факелы, но света очень мало. Языки пламени облизывают каменные стены и делают свет рассеянным и дрожащим.

      Каменный алтарь, сделанный с виртуозным мастерством. Камень, вырезанный, как кружево. Перед алтарем фигура в черном атласном плаще в капюшоне. В руке большой жертвенный кинжал, инкрустированный драгоценными камнями. Рука, которая держит нож, тонкая, хрупкая. Через белую фарфоровую кожу проступают синеватые сосуды. Это, несомненно, молодая девушка. Другая девушка копошится в темном углу помещения. Она, наклонившись над мешком, пытается достать что-то из него. Руки дрожат, и дыхание сбивается, поэтому получается поднять из мешка не с первой попытки.

      – Розалина, что ты копаешься! – звучит глухой и глубокий женский голос.

      Девушка дрожащими руками подносит к алтарю маленького новорожденного ребенка. Девушка в плаще берет всхлипывающего младенца за ножку…

      Кровь течет по красивым белокожим рукам девушки, стекает на белый камень алтаря. Заполняет вырубленный в камне знак. Девушка поднимает окровавленные руки вверх и произносит текст на красивом незнакомом языке. Ее голос звучит жутко и завораживающе. Это песня, фонтанирующая из ада.

      Кружится голова, я подлетаю вверх к куполу, боясь оглянуться назад, к центру комнаты…

      Вскакиваю ночью, вся мокрая, сердце выскакивает наружу. Но самое страшное,