Чем острее удовольствие, тем ближе момент, когда оно становится невыносимым. Через семьдесят очередных ударов сердца коварный мучитель явно сдался, потому что звук, как обрезало. Обрушившись на нагое девичье тело и пытаясь вжаться в него, хевдинг сделал попытку продлить несправедливо короткую мужскую радость. Куда там.
Сами фризы, кстати, верили: боги позволяют мужчинам жить настолько интереснее женщин оттого, что отдать им еще и это – было бы слишком несправедливо.
Землянину было не достичь такого уровня самоуспокоения, но перебирание в уме всяких странных знаний, заметно удлиняло самые приятные из битв – постельные. Он, как всякий истинный воин жаждал только победы, а потому считал, что глупо не использовать «хитрые» приемы в схватке с более одаренной «соперницей», да еще на ее же поле.
Не сумев, как обычно, шевельнуть даже пальцем, он бессильно соскользнул со спины потерявшей, кажется всю свою влагу, Гульдан…
Ни господин, ни его юная полонянка, сейчас не смогли бы даже предположить, сколько они пробыли в этой прекрасной опустошенности. Замерев, они лежали, будто погибшие от остроты искусного физического довольства. Лишь время от времени мужчина пытался сделать новый слишком глубокий вздох, а по телу женщины проходила очередная последняя почти хтоническая волна счастья.
Отрез батиста, служивший им простынею, был тонок, смят и уж слишком пропитан щедро растраченной влагой. А потому с возвращением хоть каких-нибудь сил, лежать на нем становилось все менее приятно.
Не склонный к неоправданному альтруизму экс-журналист, с потягом и не без явного удовольствия хлопнул напарницу по тому месту, где спина зовется совсем иначе. Этот тайный сигнал означал между ними, что пора переходить к водным процедурам. Оживающая на глазах девушка юркнула в сторону импровизированной «ванной».
Потому что, как будто бы подгадав именно этот момент, у входа в шатер кто-то предупреждающе кашлянул голосом Анвара, и он же в итоге вполне уверенно откинул шелковые полотнища. Привычно не утруждая себя ожиданием приглашения или, например, разрешения.
И кстати, почему это «как будто бы»?! Происходящее в шатре вряд ли кто-то в ближайшей округе не расслышал. По крайней мере, на территории как минимум половины лагеря старшей дружины. Поэтому немолодой гость имел все возможности «угадать», что его ждет внутри.
Вообще, бывший подмосковный архитектор постепенно взял на себя заботы в качестве внешней и довольно самостоятельной «совести» Ингвара Чужеземца. Правда при потрясающей дипломатичности, обаянии и явно имеющемся в наличии чувстве юмора, все это не превращало их с Анваром ежедневную игру в навязчивую нудятину.
Ну и соответственно – не приводило к ссорам или хотя бы недопониманию.
– Слушай, ну как тебе не стыдно-то? – в который раз все-таки не удержался мужчина, подразумевая оставленную в Эверберге Катю.
– Здорово, правда?
На самом деле, Анвар ко многим вещам относился довольно