Марина перешла пути и приготовилась углубиться в чащу леса, как вдруг ей померещился шум пропеллера. Она замерла и подманила к себе Лизу, жестом попросив помолчать. Вроде тишина.
– Мы сейчас где? – Шепотом спросила она.
Лиза задумалась. Где-то в ее мозгу модуль «юный натуралист» пытался установить местоположение без GPS сигнала. Она стала осматриваться – неестественно, рывками, сканируя – и выдала.
– Станция «Орехово». Озеро «фигурное» к северу, два километра. Идем к озеру?
– Веди. Только не по тропе.
Сделав несколько шагов вглубь леса, Марина обернулась. Что-то промелькнуло вдоль железной дороги? Или показалось? Она посмотрела на часы – 12.33.
«Подходящее время для беды», подумала она.
* * *
Эта война должна была затмить историю прежних войн. Она должна была начаться величайшей бойней, а закончиться ядерным апокалипсисом. Симфония была расписана по нотам, инструменты настроены, дирижеры вступили на подмостки в безупречно-черных фраках с остро-наточенными палочками – и в 12.37 заиграли марши.
Марина помнит себя в толпе, на празднике, превратившемся в парад. Помнит, как ее рука взмыла в приветствии против ее воли, и как она силилась опустить ее. Помнит, как их напутствовал верховный главнокомандующий, и что вместо десятка кисточек ее рука родила из себя винтовку. Мир стал красно-зеленым, поделился на своих и чужих. А потом налетели дроны и все цвета перемешались. Кажется, голос по радио вещал, что наши дроны взломали сорок процентов населения Нью-Йорка, и город охватила паника. Голос в упор не замечал, как то же самое происходило прямо здесь.
Марина отказывается вспоминать, сделала ли она хоть один выстрел по людям. Ей кажется, что нет. Ей кажется, что она спряталась, закрылась на засов и сжала голову руками, пытаясь заткнуть бьющий ключом адреналин.
Через полчаса крики на улице стихли, раздавались лишь стоны и плач. В воздухе повисло тягостное ожидание свиста падающих бомб.
Но бомбы не упали.
* * *
Дорога вокруг озера отняла почти целый день. То и дело им на пути попадались оставленные стоянки – палатки, автомобили, даже надувная лодка, спущенная на воду. Кое-где еще стояли на рогатинах удочки. Марина старалась внимательно осмотреть их первой, но Лиза как всегда проворно вырывалась вперед, или вдруг кричала с ветки дерева «смотри, там дядя лежит!». У Марины сжималось сердце, и она не жалела ног чтобы обойти такие лагеря подальше.
Вечером они устроились на песчаном пятачке, неприметном с дороги, со следами старых кострищ и грудой мусора в кустах. Там-то их и настиг дрон.
Марина первой услышала назойливое тарахтение пропеллера и настороженно приподнялась. Он летал где-то в отдалении, звук многократно отражался водной гладью и скрывал его местоположение.
– Иди сюда, – негромко попросила Марина и уселась в объятия старых корней, вгрызшихся в песок. Лиза тихо подбежала и села рядом, забившись ей под мышку.
Звук нарастал.