– Гроза, что ли? – Спросил Одиноков.
– Не похоже. – Ответил Бондарик. – Слышишь, еще гудит. Гром не гремит, так долго.
Они замолчали, прислушиваясь. Гром продолжал греметь, нарастая.
– Впечатление такое, что стая «Боингов» садится. – Сказал Одиноков. – У вас, тут аэродрома поблизости нет. Может я, чего-то не знаю?
– Аэродрома нет. – Недоумевая, ответил Бондарик. – Воинская часть раньше была. В лесу, под Погорельцами стояла. Потом съехала. От нее, где-то, там, бетонная дорога осталась и ветка железнодорожная. Только на ту «бетонку» «Боинг» не сядет. Туда, вообще, ничего не сядет – она вся в колдобинах. Сковырнется, нахрен.
Они снова стали прислушиваться. Шум нарастал.
– Точно, что-то садится. – Сказал Бондарик.
– Аминь! – Сказал Одиноков.
– Если в поле грохнется, точно – аминь. – Согласился Бондарик. – Но если на лес, выжившие будут.
– Как, это – так?
– Понимаешь, на моем веку, на лес, уже падали. И, не раз. А, смертных исходов – всего один. Тут – такое дело. Когда на лес что-то падает, он всю свою дрянь, навстречу, в виде подушки безопасности выбрасывает. Не в гуманных целях, разумеется, а из чувства самосохранения.
Гул разом стих. Потом глухо ухнуло. Это уханье повторилось раз пять. В затухающей прогрессии. Потом все стихло.
– О, слыхал?! – Поднял палец Бондарик. – Скакала эта штука, по выхлопам. Значит, в лес рухнула.
– Ты думаешь?
– Уверен. Спорим, на пол-литра?
– Ладно, пойду к себе. – Поднялся Одиноков. – Наверно звонки начнутся. Как думаешь, что теперь будет?
– Ничего хорошего не будет. Этот гром – не просто, так. – Уверенно сказал Бондарик. – Особенно для тебя. Ты прости, Леха, но на мне, только город. Район – на тебе. Тебе больше меня достанется. Начальнику, я вообще завидовать перестал. Даже, искрение, сочувствую. Ты, вот, что – звони нашим, на места. Пусть, там, у себя, приберутся. Грядет нашествие, высокого начальства.
– Пошел, я. – Сказал Одиноков. – Говоришь, где-то в районе Погорельцев упало?
– Похоже, что – так.
– Значит надо звонить, участковому в Молочаевку. Марченко, кажется, его фамилия.
В кабинете председателя комитета госбезопасности было многолюдно. Явка первых заместителей была стопроцентной. Присутствовал, даже начальник Управления по кадрам, генерал Жемчужников.
Недавно назначенный на эту должность, взамен перешедшего на другую работу, генерала Пчелкина, генерал Аксамитов выступил со вступительным словом:
– Обстановка напряженная. Напряженнее не бывает. Вообще хуже не бывает. Залетела птичка, ничего не скажешь!
Окончив вступительную речь, Аксамитов вопросительно взглянул на заместителей.
Начальник Центрального управления, полковник Бурый, понял, что отмолчаться не получится –