– Также и третий Вселенский собор в Эфесе, скандальный, с применением грязных приёмов, где развернулась борьба с константинопольским епископом Несторием, – вернулся я обратно к борьбе с ересями. … – Возглавил её крайне честолюбивый и властный епископ Александрии Кирилл, принадлежавший к семейному клану александрийских епископов, долгое время сменяющих по-родственному друг друга. … Не совсем по-христиански, не правда ли? … Между александрийским кланом и константинопольским епископатом постоянно шла свара за влияние в христианском мире. Ведь, Кирилл Александрийский в своё время организовал изгнание св. Иоанна Златоуста, бывшего константинопольским епископом! … Это – самого! Иоанна Златоуста! … Один святой Церкви грызёт другого святого! Ведь Церковь признала обоих Святыми?! … Вот это святость! … И, вообще, много чего непотребного для христианского служителя приписывается Кириллу. … В истории с Несторием также видна не борьба за истину Кирилла Александрийского, а за власть и влияние. … И, такой человек признан Отцом Церкви?! – опять вскипел я и негодованию моему не было предела.
– Ведь, собственно, за что прицепился Кирилл Александрийский к Несторию? – со злостью и презрением произнёс я. – Несторий учил, что Иисус стал Христом и приобрёл богочеловеческие свойства не со своего рождения, а с крещения его Иоанном Крестителем с сошествием на Иисуса Святого Духа в виде голубя. А до этого, мол, Он был просто праведным человеком, в котором Его Божественное начало, полученное при зачатии Девы Марии от Святого Духа, находилось в неслитном соприкосновении с его человеческим началом, и, как бы, спало. Кирилл же утверждал, что с момента рождения Иисуса Божественное и человеческое начало были слиты воедино в одной личности Иисуса Христа.
– Вот скажите мне, – впрочем, совсем не ожидая ответа отца Павла, обратился к нему я, – какая разница, как стал Иисус Христос тем, кем Он стал? Ведь именно об этом шёл спор между Несторием и Кириллом. … А, если учесть, что общепризнанным считается, что авторство этой «несторианской» идеи принадлежит не Несторию, а его учителю Феодору Мопсуэстийскому, но мишенью был избран именно Несторий, как глава Константинопольской церкви, то нечистый дух от этого противостояния становится ещё более очевидным.
…Более того, все первые Вселенские Соборы были созваны Константинопольскими императорами и приходили под их патронажем и давлением. … Как же с христианским «кесарю кесарево, а Богу Богово»?…
О какой исключительной истинности православного учения можно говорить, зная всё это?! – я устал от длительного своего монолога и эмоций, и замолчал, ожидая возражений и опровержений. … И как отец Павел смог спокойно перенести такой поток моих излияний?!
– Дорогой мой, – вздохнул с улыбкой отец Павел, – ты задал столько серьёзнейших вопросов, которые затрагивают такие