Именно из принципиального несоответствия двух основополагающих мировоззренческих доктрин и подходов к жизни – эгоистического и духовно-нравственного (жертвенного) и берёт своё начало разворачивающийся цивилизационный кризис.
7. Седьмой отличительной особенностью парадигмы современной академической психологии, вытекающей из её гедонистической направленности, является отсутствие в ней чёткого представления о высшем человеческом предназначении и смысле человеческой жизни через призму неуничтожимости души и личности.
Как уже говорилось, парадигма рациональной психологии в настоящее время не имеет представлений о душе, как бессмертной и неуничтожимой энергийно-информационной основе личности и процессе существования души в духовном мире.
Таким образом, категория смерти, как способа разделения тела, души и духа для парадигмы современной рациональной психологии является абсолютно тупиковой, т.е. «бессмысленно» и трагически прерывающей процесс жизни, как процесс получения удовольствия.
В то же время в парадигме христианской психологии имеется, пожалуй, одно из наиболее ёмких и полных представлений о смысле человеческой жизни и смерти в высшем духовно-нравственном понимании. Забегая слегка вперёд, можно сказать, что ничто так кардинально не меняет представление о смысле человеческой жизни, как осознание факта неизбежности смерти, которая и открывает перед душой и личностью высший духовный смысл существования.
8. Говоря об узких местах парадигмы академической психологии, нельзя не отметить и факта общей «молодости» самой академической парадигмы, поскольку с момента её создания, как научной дисциплины, прошло немногим более 140 лет.
Для науки о человеческой душе это вне сомнения ещё «младенческий возраст», который не может характеризовать психологию, как серьёзную науку, имеющую под собой основательную социально-историческую основу, подтверждённую и проверенную не одним поколением.
Иными словами, когнитивный возраст психологии, как науки, не даёт никаких оснований всерьёз воспринимать её в качестве некой «фундаментальной» научной дисциплины о когнитивной сфере, а тем более в роли подлинной «науки о душе», как «альтернативе» религии, пришедшей на смену традиционным представлениям о душе.
Отдельным аспектом можно отметить и игнорирование парадигмой рациональной психологии исторического опыта душепопечения и опыта христианской психологии, как знаний о душе, отражённых в трудах богословов и русских православных психологов конца 18-го века (И. М. Кондорского, П. С. Авсеньева Я. П. Козельского, В. Т. Золотеницкого, Д. С. Анчикова, Н. Н. Новикова и др.).
Таким образом, подводя некоторый предварительный итог всем рассуждениям об узких местах и недостатках парадигмы академической психологии, как «науки о душе» по определению, вышедшей из недр греческой