– Ты всегда так видишь?
– Только во тьме, – он чуть качнул головой и перехватил мои руки.
В этот же миг вязь «ожила», переплетаясь в новый узор.
– Что это? – испугалась я.
– Похоже, Тьма сочла нужным что-то изменить, – спокойно ответил муж. – Решайся на танец, тени не любят долго ждать.
– Но я не умею… не смогу.
– Не бойся, – Артемио склонился ко мне близко-близко.
Я замерла от внезапности, непонимания и, чего скрывать, некой интимности этого жеста. Мысли мелькали в голове с молниеносной скоростью. И только одна подействовала отрезвляюще.
«Он соткан из самой тьмы».
Не я придумала это определение, но оно очень подходило Тео. И значит, кто-то раньше уже видел всё это. Был здесь. И, возможно, танцевал.
Хотел ли муж меня поцеловать, или мне это только показалось, но я отвернулась.
Обида жгла с невероятной силой. Если бы мои руки были свободны, я бы не поскупилась на пощёчину, хотя это глупо. Ничто не исправит Артемио, и ничто больше не заставит меня верить ему.
– Верни меня, – тихо попросила я.
– В чём дело? – обеспокоился он.
– Не всегда то, что сработало с другими, действенно с женой, Тео, – я не стала таить причин. – Ничего не говори. Просто перенеси меня в спальню.
– Нет, – ответил он и резко развернул меня к себе спиной, тут же перехватывая руки.
Тени вокруг покачнулись.
– Нет?
Муж прижался ко мне, его дыхание щекотало шею.
– Ты первая, кого я привёл в храм. Первая, кому я показал танец теней. И единственная, с кем всё это возможно.
– Я не верю тебе, – призналась ему и попыталась отстраниться.
Меня смущала такая близость.
– Глупая, – беззлобно отозвался он, прижимаясь ещё сильнее. Хотя, казалось бы, больше некуда. – Если бы я привёл сюда кого-то, кроме жены, Тьма не позволила бы мне такую вольность. Одна пара пожертвовала собой, заключая наш союз. Эти вязи созданы из теней. Только обладающие ими могут участвовать в танце.
Я не нашлась с ответом. Слишком убедительно звучали слова Тео. Но откуда тогда он знал о танце, о характере теней, о разрешении Тьмы? И кто-то же дал определение Артемио, как «сотканному из самой тьмы»!
– Один танец, Джениса, – продолжал муж. – Я ждал этого тридцать лет, с того самого дня, как мама впервые показала мне его.
– Переигрываешь, Тео, – прошептала я. – Ещё вчера ты не желал брака.
– Кто-то из нас двоих должен был принять факт «истого» союза первым. Мы связаны, Джениса. На всю жизнь, и даже больше. К чему сопротивляться?
– И в этом ты не станешь считаться с моим мнением? Всё сделаешь по-своему, а затем начнёшь недоумевать, почему я недовольна? Прекрати, Тео. Наш брак – ошибка. И ты знаешь, что я права.
– Хорошо, мы вернёмся сюда, когда ты сама попросишь об этом, – и вроде уступил, но снова решил по-своему.
– Не попрошу, – уверенно произнесла я.
Тео снова