– Насмехайся над нами сколько пожелаешь, – сказала старуха. – Но наш эликсир может запустить твою регенерацию. Вернуть тебе жизнь.
Любопытно. Они что же, хотят помочь? На Галлифрее ходили слухи, что Сестры Карна могут помочь регенерировать смертельно раненному Повелителю времени – но с чего их вообще заботит его судьба? Да и потом, точно ли он хотел пережить все это снова? Разорваться на части, собраться воедино в другого человека лишь затем, чтобы снова видеть, как пылает Вселенная? Он вспомнил, как его старый наставник на лекции в академии рассказывал ученикам о перемене, которой все они так страшились.
– Вы шагнете прямо в бурю, – говорил Боруса. – А выйдет из нее незнакомец. И этим незнакомцем будете вы.
Вновь стать чужаком самому себе. Зачем? Какой теперь в этом смысл?
Старуха указала на кубки, которые держали остальные.
– Мы развили науку Повелителей времени. На Карне перемена не обязана быть случайной. – Она шагала меж сестер, указывая то на один кубок, то на другой. – Кем хочешь стать? Толстым или худым? Молодым или старым?
Доктор почти рассмеялся. Он оказался в магазине, где товаром служило его возможное будущее!
– Мужчиной или женщиной? – многозначительно спросила она.
Рыжим? На секунду он задумался об этом, но промолчал.
Охила смотрела на него выжидательно. Доктор озадачился тем, откуда вообще вдруг узнал ее имя, и только потом понял, что перевел крошечную надпись на ее левой серьге. Славно, хоть что-то он еще может.
– Зачем вам это? – спросил он.
– Ты уже помогал нам в прошлом.
Разве? Доктору вспомнилось, как его привязали к столбу прямо в центре этой комнаты, а вокруг лежал хворост и горели факелы. «Что посеешь, то и пожжешь», подумал он и решил не говорить вслух, но вдруг понял, что уже сказал.
– Сестринство Карна благодарностью не славится.
– Война между далеками и Повелителями времени угрожает всей реальности. Ты – наша последняя надежда.
Ну разумеется. Им было страшно. Но почему все вечно ждут, что он будет воевать?
– Это не моя война, – сказал он. – Я не стану в ней участвовать.
– Ты не сможешь вечно бежать от нее.
Бежать? Доктор задумался. Вряд ли хоть кто-то во Вселенной может убежать от войны, которая происходит одновременно в каждом мгновении истории.
– Я помогаю, где могу. Но сражаться не буду.
– Потому что это ниже твоего достоинства?
Да, подумал он. И вслух ответил так же.
– Потому что ты «хороший человек», как ты сам себя зовешь?
– Я зову себя Доктором.
– Ты считаешь, что это одно и то же.
– Мне хотелось бы так думать.
Охила посмотрела ему за спину, где что-то происходило. На ее лице возникло новое выражение. Лукавство? Или просто жестокость?
– В таком случае, Доктор, – сказала