– Кто видел?
– ТАРДИС, – выдохнула она с восторгом в глазах, будто произнесла самое захватывающее слово во Вселенной.
Я на Галлифрее, напомнил себе я. Здесь много кто знает, что такое ТАРДИС, даже в пустынях. Закономерная догадка, не более.
– Она против, да? – поинтересовалась девушка. – Ты от нее прячешься, потому что тебе стыдно?
Внезапно она оказалась у самой двери, так быстро, что я даже не заметил движения, и выглянула наружу, в пустыню.
– Ты шел много миль, – сказала она. – Много, много, много миль.
– Я размышлял, – ответил я, ничего не сказав.
– Я тебя слышала. – Она мне подмигнула.
– Что слышала?
– Твои мысли, – ответила она терпеливо, будто разговаривала с каким-нибудь дурачком.
Я знал, конечно, что нахожусь на планете природных телепатов, но за годы я научился защищать свой разум, и никто не смог бы…
– Конец! – выпалила она, и я ощутил холод где-то внутри. – Ко-нец! – повторила она, топая ногой на каждый слог, как ребенок по лужам. – Ко-нец! Ко-нец! Ко-нец! – И вот она уже маршировала по сараю: – Ко-нец! Ко-нец! – будто все, что я сделал, было просто шуткой. Она насмехалась надо мной.
До этого мгновения я даже не понимал, как сильно и как долго был зол.
– Хватит, хватит, прекрати! – закричал я и попытался схватить ее за локоть. А она вдруг погладила меня по лицу.
– Конец, – сказала она, и гром у меня в ушах стих.
Она снова склонила голову, изучая мое лицо. В ее глазах не было жалости или осуждения – она будто рассматривала меня под микроскопом. Сколько лет мне было? Насколько одряхлела кожа, которой она касалась?
Позади послышалось тиканье. Я отстранился и посмотрел на деревянный куб. Слышно было, как внутри него лязгают и вращаются шестеренки, двигаются и меняются местами панели. Момент оживал, и кем бы ни была та странная девчонка, мне уже было не до нее.
– Он включается! – сказал я ей. – Уходи отсюда, сейчас же!
Я встал у ящика на колени. Что делать дальше? Я коснулся золотой мозаики, но обжег пальцы и отдернул руку.
– Что случилось? – спросила она, разумеется, не обратив ни малейшего внимания на мой призыв убираться прочь.
– Интерфейс горячий, – ответил я.
– Стараюсь как могу, – сказала она. Поначалу я даже не услышал ее слов, потому что заметил, что похожие на плоть кусочки ящика исчезли, как если бы то, что было внутри…
Что она сказала?
Я обернулся. Посмотрел на нее. Встал. И наконец заговорил:
– Я сказал, что интерфейс горячий…
– Верно.
– А ты ответила, что стараешься как можешь…
– Стараюсь, еще как. Это ведь был комплимент?
Я уставился на нее. Единственное объяснение было совершенно безумным, но вместе с тем неотвратимым.
Она была светловолоса, метр пятьдесят один ростом, пятьдесят пять кило весом, с карими глазами (не черными, как мне вначале показалось),