– Ну что вы, Марше! Бросьте! Не надо быть таким пессимистом. Всегда найдется способ поладить. Почему бы нам с вами не встретиться на той неделе в «Издателях» и не обсудить все без спешки с глазу на глаз?
– Не трудитесь, пожалуйста, мсье Монсиньяк. Мой ответ будет «нет». Скоро мне уже семьдесят, когда-то пора и точку поставить.
– Что за разговоры, Марше! Это же несерьезно! Подумаешь – семьдесят лет! Это не аргумент. Вы же не старик. Семьдесят – все равно что пятьдесят. Я знаю писателей, которые в этом возрасте вообще только начали писать.
– Бывают же такие молодцы! Вот к ним и обращайтесь.
Монсиньяк предпочел пропустить это замечание мимо ушей и продолжал свое:
– Уж коли вам семьдесят, дорогой Марше, то как раз поэтому вам и следует написать новую книгу. Подумайте о своем клубе фанатов, подумайте о детях, для которых ваши книги – это счастье. Да вы хоть знаете, сколько экземпляров «Зайца – Сливовый Нос» ежемесячно расходится в магазинах? Вы по-прежнему самый главный детский писатель в стране. Французская, так сказать, Астрид Линдгрен, – тут Монсиньяк засмеялся, – с тем неоспоримым преимуществом, что вам еще только исполнится семьдесят и вы можете написать новые книжки. – Он принялся вслух мечтать: – Новая книжка, которую мы выпустим к вашему юбилею. Et voilà![9] Попадание в яблочко! Говорю вам, это станет бестселлером! Я уже вижу: вся пресса будет о нем гудеть! Двадцать лицензий, проданных за границу! И тут мы вслед за новой книжкой двинем переиздания старого. Просто праздник!
Макс Марше прямо слышал, как старик Монсиньяк потирает руки. «Старик Монсиньяк»! Макс невольно заулыбался, слушая, как пророчествует впавший в эйфорию издатель.
На самом деле Монсиньяк был еще не так уж и стар. Ему было около шестидесяти пяти, то есть меньше, чем Максу. Но рано поседевший Монсиньяк с его массивной фигурой, с круглым брюшком, на котором, когда на него нападал очередной устрашающий приступ ярости, казалось, вот-вот треснет по швам до отказа натянувшаяся белоснежная рубашка, в восприятии Макса всегда представлялся старшим по возрасту.
С издателем «Опаля» они были знакомы вот уже почти тридцать лет. И Макс ценил этого энергичного, нетерпеливого, вспыльчивого, настойчивого, зачастую несправедливого, но доброго в душе человека, который столько лет ведал его издательскими делами. Монсиньяк заключил с ним договор на первую книгу, когда Макс Марше являл собой еще чистый лист. Для оформления книги начинающего автора он даже нанял лучшего иллюстратора, притом что его рукопись была отклонена несколькими издательствами.
Издательский риск, на который пошел Монсиньяк, более чем оправдал себя. «Приключения Зайца – Сливовый Нос» стали бестселлером и были проданы во многие страны. Все последующие книги Макса Марше также выходили в издательстве «Опаль-Жёнесс», некоторые из них теперь уже стали признанной классикой детской литературы.
Когда умерла Маргарита, Монсиньяк, махнув рукой на книжную ярмарку, приехал на похороны, чтобы поддержать Макса.
– Крепитесь,