Бессмертие – это такая же обыденность в сказках, как драконы и магия. Я сама не раз наделяла бессмертием расы или отдельных героев, и вроде бы так было правильно для сказки. Но для самого героя… Впрочем, пока сказка волшебная, она оправдывает авторский произвол.
Эта сказка не очень уж волшебная, в ней действуют только люди, иных рас не наблюдается. Или их видят не все, а лишь немногие обитатели тени, чьи показания вряд ли годны для жандармерии.
В несказочной реальности у жизни образовался иной смысл.
Жизнь, долгая или короткая, уж точно не может и не должна являться, как принято говорить с пафосом, «высшей ценностью». Ведь, если высшая ценность задана, то иные ценности заведомо ничтожны, и ради сохранения жизни ими можно пренебречь. Хотя «иные» – это семья, долг, совесть и прочее подобное, объединенное Юлианой Миран по денежному признаку: такие ценности можно продать, но нельзя купить.
Нет уж, жизнь никак не высшая ценность, она скорее эталон, необходимый для измерения. Именно в сравнении с жизнью каждый вымеряет для себя настоящий вес и смысл иных ценностей.
Глава 1. «Астра глори»
Склонен думать, что недопонимание, сознательно спровоцированное третьим игроком – таково самое точное определение произошедшего. Ситуацию создал тот, кто сейчас занимает место Микаэле: храм получил запрос за подписью князя, и до сегодняшнего дня сам я для людей храма был лицом, причастным к запросу и уж точно осведомленным о его наличии. В запросе речь шла об оказании храмом помощи духовного плана, лже-Микаэле утверждал, что вокруг него зреет заговор, в деле одержимые, а неродной по крови сын потворствует им и даже готов сменить вероисповедание – не зря рядом с ним так много южан.
Для подтверждения слов лже-Микаэле передал храму двух одержимых, бесоборцы с ними работали. Совместное расследование «суровой нитки» храма и новой, якобы созданной для этого трудного дела, службы охраны дома Ин Тарри, длится уже две недели. За это время люди лже-Микаэле получили немало выгод, используя убежища храма, его каналы обмена сведениями и способности его белых жив. Если мы верно сопоставили сведения, которыми располагаем, эти две недели были использованы, чтобы «обрубить хвосты»: лже-Микаэле по мере сил стер следы своей прежней активности и убрал или отослал прочь сторонников, ставших бесполезными и опасными… Кроме того, он переправил через границу Паоло Ин Тарри, используя возможности храма. Этого мы не ожидали, этот канал контролировали слабо.
Любая тайная служба, если спустить ее с поводка, делается опасно самостоятельной. Сейчас господин Сущев разбирает со всем вниманием, как же случилось то, что случилось. Да, люди храма, в том числе две полноценные боевые группы сыска с приписанными к ним белыми живами, в азарте погони исполняли указания лже-Микаэле, а вовсе не храма. Активно вмешивались в работу моих людей, чиня препятствия. Но высшей точкой абсурда стало покушение на Николо. Если бы не Агата с ее уникальной чуткостью, если бы не ты, Юсуф, с твоей подозрительностью, иногда похожей на болезнь… не хочу и думать о худшем. Водитель подменного автомобиля Ники все еще без сознания, в перестрелке и погоне моя группа потеряла троих, а выявить и по мере возможности снять петли смерти и прочую наговоренную наёмницами мерзость с моих людей сейчас помогают живы храма.
Все это – действительно наименьшая возможная плата за ошибку.
Мы достигли согласия с господином Сущевым. Храм возвращается к традиционному нейтралитету в делах, связанных с домом Ин Тарри.
Инцидент с Яковом и его протеже улажен, девушку отправили к вам, ее не будут преследовать. Ответно храм настаивает на шаге доброй воли в виде разрешения на ввоз в Самаргу мощей святого Михаила, первого из бесоборцев. Дата понятна, она есть в храмовом календаре. Оспаривать не вижу смысла, прежде мы трижды возили мощи из Иньесы, Микаэле неизменно давал согласие. На сей раз беру на себя согласование вопроса с регентом Иньесы.
Поскольку проблема с храмом улажена, я намерен заняться поиском Мики в полную силу. Юсуф, безопасность Николо полностью на тебе.
—
Меня зовут Юлиана Миран. Я еще не проснулась, но уже твердо уверена в своем имени и в том, что это именно я, телом и душою. Быть собой и пребывать в своем настоящем возрасте, в здравом уме и твердой памяти – счастье. Люди о подобном и не задумываются. Что ж, значит, их не вышибали из привычного мира так резко и окончательно, как меня.
Но я не жалею ни о чем. Я не авантюристка и не очень люблю приключения. Но твердо выбрала для себя это правило: ни о чем не сожалеть. Жалось съедает изнутри. Опустошает.
Меня научили новому правилу люди, из-за которых я, собственно, и оказалась вовлечена в водоворот невероятных