Дверь. проза. Фируз Мустафа

Халыг оглу внимательно и уважительно слушал шейха… в ту же самую ночь он решился бежать. Но охранник был начеку, словно чувствовал что-то. У него же не было терпения ждать. Он решил твердо: или бежать, или умереть. Так и так смерть уже маячила перед ним. Оставалось только бежать; внезапно бросившись на вооруженного охранника, он стал душить его. У него не было мысли убивать, но, видя яростное сопротивление человека, бьющегося у него в руках, он напрягся, почувствовал, как руки его налились необычайной силой. Охранник захрипел, как колесо арбы, и смолк. В ночной темноте сверкнули его выпученные глаза. Аллахгулу, вскрикнув от страха, застонал, как будто душили его самого… Выпустив из рук бездыханное тело, Мардан Халыг оглу растерянно оглядывался, обводя товарищей взглядом. Аслан ползком, волоча ноги, отодвинулся в темный угол…

      Бек Ага торопливо благословил его: если и совершил ты грех, убив человека, Всевышний тебя простит, одним злом на Земле стало меньше, наказал мерзавца, если и воскреснет он в судный день, грех свой осознает.

      Но ему показалось, что надзиратель жив, не умер он; труп его у двери напоминал большой пень. Мардан Халыг оглу задумался, заколебался. Дрожь пробрала его. Но времени на раздумья не было. Взяв ружье надзирателя, крепко зажал его подмышкой и ушел в глубину ночи. Потом часто виделись ему выпученные глаза задушенного им человека…

      Далеко, очень далеко пели улитки.

      Ближе к утру, он снова услышал выстрелы. То ли опять кого-то расстреливали, то ли его искали…

      **

      КАВАТИНА. Скоро с жутким скрипом отворится дубовая дверь, и вооруженные охранники сдадут ему человека, приговоренного к расстрелу, Он же, наставив в спину приговоренного к расстрелу человека штык винтовки, выведет его во двор, где двое из трех охранников контрольного поста, дремлющих в это время у старой лампы, слабого света которой едва хватало даже для одной комнаты, быстро выйдут во двор, один из них прихватив железную лопату и лежащий рядом со старой лампой новый фонарь, который зажжет, выходя из помещения, второй же – схватив лишь ружье, после чего третий охранник проводит их – Его, Его коллег-охранников и приговоренного к расстрелу, – до ворот, выведет со двора и вернется обратно, они же широкой проселочной дорогой поспешат к кромке леса, к месту, называемому Рудником, и снова впереди будет идти Он, следом охранник с новым фонарем и ружьем, а за ними – торопливо двигаться охранник с одним ружьем, они пройдут до конца этот короткий и длинный (для кого как!) путь, наконец, остановятся в месте, называемом «Рудник», охранник с новым фонарем направит свет его на идущего впереди приговоренного к смерти человека, а Он, не поднимая винтовки, смерит взглядом с головы до ног приговоренного, ища подходящую для прицела точку, найдя которую, прицелится в этом направлении, бормоча что-то себе по нос (свою молитву), аккуратно исполнит порученное ему задание, потом той же дорогой с друзьями-охранниками