И этот мальчик, на другом конце провода, за прошедшие годы ставший юношей, был тем прошлым, без эмоций с её стороны. И сейчас, слушая его слегка возбуждённый голос, она чувствовала себя предательницей. Ей был неприятен его звонок, он заставлял испытывать стыд за своё прошлое безразличие к бедам других.
– Как ты? – спросила она, крепче прижимая трубку к уху, словно опасаясь, что кто-то ещё в этой комнате может услышать его ответ.
– Нормально. Хотел попросить тебя об одолжении…
Этого она тоже не любила – исполнять чужие желания. Обязательства, которые могут остаться не выполненными… У неё было правило: любое, даже, казалось бы, несущественное обещание, необходимо выполнить. Неважно, как и неважно чего ей это будет стоить. Зудящее чувство ответственности за данное кому-то слово, не покидало, пока она не исполняла просьбу. И сейчас она понимала, что попала в собственную ловушку.
– Что я могу для тебя сделать?
– Я понимаю, что может это неправильно снова просить тебя… – он помедлил, прежде чем продолжить, – но я больше не знаю к кому обратиться. Я хочу, чтобы ты снова нашла мне друга.
Лана прикрыла глаза, осознавая, что именно этого вопроса она больше всего боялась.
«Снова погрузиться в тот кошмар? – думала она. – Снова испытать всё то, что испытала?»
С первых же секунд их знакомства более шести лет назад, она объяснила, что собака-поводырь – это не бездушное животное за кормёжку выполняющее приказы. Это, прежде всего друг, который оберегает своего хозяина изо дня в день, двадцать четыре часа в сутки, служит глазами, направляет. И он запомнил, хоть и лишился своего через две недели…
– Для начала мне надо с тобой встретиться, поговорить, посмотреть, как ты живёшь.
– Да, да, я помню правила, – торопливо произнёс он, словно боясь, что она всё ещё может передумать, – поэтому-то и звоню тебе. Может, приедешь?
– И где ты теперь живёшь? – поинтересовалась Лана, не испытывая ни толики любопытства.
– Дома, – он на секунду замялся, – в смысле в доме отца.
Она была удивлена, но высказываться не стала. Это не её дело, где он поселился после всего.
– Я подъеду завтра утром, – пообещала и, попрощавшись, положила ещё тёплую от её ладони трубку.
Она ещё какое-то время стояла, пялясь на голую стену напротив, не замечая вокруг ни громких голосов, ни кокетливого смеха новой сотрудницы, которую самолично выбрал шеф – знать бы за какие-такие заслуги, ни озабоченного взгляда одного из коллег. Её мысли были слишком далеко в прошлом, чтобы пересекаться с настоящим.
Странно всё это. И этот звонок в конце рабочего дня и этот голос, такой непохожий на тот, с которым у неё ассоциировался этот незрячий мальчик с необычным именем. Марат, так звали одиннадцатилетнего ребёнка, с которым её свела судьба, но она ни разу не слышала, чтобы