Женщина обернулась и увидела в дверном проёме здоровенную фигуру своего суженого. Он стоял, опершись о дверной косяк, и едва держался на ногах. Брюки его были в ужасной грязи, майка разорвана почти в клочья, обнажая крепкое тело с огромной разноцветной татуировкой на левом плече.
– Это также и мой сын, – твёрдо сказала она и тихо добавила, – и зовут меня не сучка, а Нина. На случай, если ты забыл.
Женщина снова повернулась к кухонному столу и выложив всё на стол, убрала сумку.
– Нинка как картинка с фраером гребёт, – молодой муж Нины, осклабившись, затянул блатную песню, – дай мне, Керя, финку, я пойду вперёд.
Он подошёл к жене сзади и сгрёб её за плечи. Затем круто развернул женщину к себе лицом и продолжил:
– Поинтересуюсь, а шо это за кент…
– Ну хватит, Стас, – перебила она его, – Максим и так уже вздрагивать от твоего голоса начал.
– Ты мне не перечь, женщина, – медленно проговорил он, – и сына моего не трожь. Дай мне лучше пожрать что-нибудь. Что-то голодный я.
Нина вздохнула и, высвободившись из его крепких объятий, повернулась к холодильнику.
– Садись за стол, – тихо произнесла она, – только брюки свои грязные сними. И так уже вся кваритира словно скотный двор.
Она рассовала в холодильнике принесённые продукты и, вытащив из него кастрюлю с борщом, поставила её на плиту. Включив газовую горелку, она тоже присела на стул и, вглянув на мужа, с горечью в голосе заговорила:
– Ну что ты за человек такой, Стас! Я не понимаю. Отец у тебя – губернатор области, люди его безумно любят и уважают. Мать твоя – главный врач в областной клинике, тоже уважаемая женщина. Два родных брата у тебя – выдающиеся спортсмены…
– Нина, – грозно перебил её Стас, – не нужно читать мне морали и нотации. Терпеть этого не могу.
– Да я не нотации читаю, – с жаром заговорила Нина, – я хочу сказать, что от тебя отвернулись уже все. Все, понимаешь Стас. Одна я осталась. Или ты хочешь, чтобы и я тебя бросила и ушла от тебя вместе с сыном?
– Я тебе уйду, сучка, – угрожающе заговорил Стас, – лишишь меня сына – пеняй на себя.
Муж Нины невольно заскрипел зубами и сжал кулаки. Нина усмехнулась и, выключив газ, сказала:
– Да ты не пугай меня, пуганая уже. Но терпение у меня скоро лопнет. И однажды ты вернёшься в пустую квартиру.
– И к кому это ты уйти собралась? – Стас медленно поднялся из-за стола и, сжав кулаки, двинулся к Нине.
– Только попробуй маму тронь, – внезапно раздался на кухне голос Максима.
– Глаза семилетнего мальчика сверкали огнём. Он, плотно сжав губки, смотрел на отца. Стас уставился на сына, словно увидел его впервые в жизни. Нина, которая до сих пор почти никогда не боялась дебошира мужа, внезапно почувствовала страх. Не за себя, а за сына. Впервые в жизни сын вступился за мать, и какая на это будет реакция полупьяного