– Сюды старшину звать?
– Погоди.
Борзая подошла к хозяйке, лизнула ее руку, но Агапия строго сказала:
– Сиди, Мушка. – Обернувшись, посмотрела на горничную: – Пойдем.
Пропустив вперед себя девушку, Агапия спустилась по лестнице на первый этаж. Вошла в трапезную. Во мраке комнаты чуть желтила горевшая на столе свеча. Агапия не сразу нашла взглядом вставшего с лавки чернявого мужика с перевязанной головой. Даже кивком головы не ответив на его учтиво низкий поклон, Агапия, подойдя к старшине, заметила, что волосы бороды влажны от растаявшей изморози. Оглядела понурую могутную его осанку, спокойно спросила:
– По какой надобности пригнал, Егорыч?
– С глазу на глаз дозволь сказать.
– Ступай, Глашка. Да смотри – створу двери ухом не подпирай.
Когда горничная ушла, старшина, кашлянув в кулак, произнес:
– Не осерчай сгоряча за недобрую весть.
– Добрых вестей от тебя не жду. Сказывай про недоброе.
Старшина, тяжело вздохнув, перекрестился и глухо вымолвил:
– Стало быть…
Но, учуяв холодок во взгляде Агапии, смолк.
– Сказывай. Никак от стужи голос перехватывает?
– На Новом заводе…
– Опять пожар?
Старшина, отступив шаг назад, вновь кашлянул в кулак.
Агапия сурово крикнула:
– Не бормочи!
– Агапия Власовна! Великая беда на заводе! Домны остыли!
Агапия, от неожиданности встряхнув головой, переспросила:
– Как остыли?..
– Погасили домны злодеи-бунтари крепостные. Углежоги, кои томят уголь в Гнилом логу.
– Чего плетешь? Аль рехнулся? Разумей, что говоришь. Ты же их караулил день и ночь со стражниками…
– Смяли нас, варнаки. Нежданно людностью навалились. Доменщики их сторону держали. Должно, сговор был. Потому злодеи подоспели, когда чугун сварился.
– Рыло! Выкручиваешься? – выкрикивала Агапия. – Слыхал, когда сговаривались?
– Не слыхал.
– Так и не домышляй враньем.
Встревоженная известием, Агапия металась по трапезной, всплескивая руками. Вновь подойдя к старшине, оглядела его и, улыбнувшись, спросила:
– Вижу, били тебя?
– Перепало.
– Почему сам пригнал? На кого завод бросил?
– Стражники все до единого сильно покалечены.
– Доверенный где?
– Еще перед Новым годом он на Старый завод уехал, к Комару.
– Когда буйство стряслось?
– Позавчерась.
– А ты здесь только седни обозначился? Недосуг было с похмелья?
– Каюсь! Труса праздновал! Сами знаете, каков барин. Хочу слезно просить… Потому, ежели сам встану перед барином, он меня пришибет.
– Неплохо надумал: за бабьей спиной укрыться. Нет, мужичок. Самолично барину доложишь о своем страшном нерадении о барском имуществе. Он тебе