– Правильно, – кивнул Джейсон.
– Тогда уходите.
– Я… – Он запнулся. – Вы мне нравитесь. Я хочу убедиться, что с вами все в порядке.
Ложь во спасение. Подобную ложь Джейсон всегда одобрял. Лучше солгать, чем брякнуть: «Как только я выйду, вы через двадцать секунд свяжетесь по телефону с мистером Мак-Налти». Хотя подумал он именно так.
– Со мной все будет в порядке. Они отправят меня домой. – Кэти рассеянно обвела рукой ресторан – посетителей, официантов, кассира. Повара, суетящегося в задымленной, не вентилируемой кухне. Пьяного у стойки бара, крутящего в руках бокал пива «Олимпия».
Стараясь говорить убедительно и спокойно, Джейсон произнес:
– Вы ведь взяли на себя ответственность.
– За кого? За вашу жизнь я ответственности не брала. Это ваша забота. Не грузите меня.
– Ответственность, – сказал Джейсон, – это осознание последствий своих поступков для других людей. У вас нет четкой моральной и этической позиции. Вы все время ведете себя так, словно вообще ничего не произошло. И постоянно пытаетесь переложить ответственность на чьи-то плечи.
Вскинув голову, девушка пристально посмотрела ему в глаза.
– Я что, причинила вам вред? Я спасла вас от полиции. Может, не следовало этого делать? – Кэти почти кричала. По-прежнему сжимая в руке вилку, она смотрела на него безжалостным, немигающим взглядом.
Джейсон вздохнул. Безнадежно.
– Нет, – произнес он наконец. – Вы поступили правильно. Спасибо. Я вам очень благодарен. – Выговорив эти слова, он вдруг ощутил по отношению к ней прилив острой ненависти. За то, что его так унизили. Да кто она такая? Девятнадцатилетняя пропащая девица, сопля, как она смеет так обращаться со взрослым шестым?.. Это было настолько неправдоподобно, что временами Джейсону хотелось рассмеяться. Но в целом ему было не до смеха.
– Вы воспринимаете мое тепло? – спросила она.
– Да.
– Вы чувствуете, как растекается вокруг моя любовь? Постарайтесь ее услышать. – Кэти замолчала, напряженно прислушиваясь. – Моя любовь подобна нежным побегам винограда.
Джейсон жестом подозвал официанта.
– Что у вас есть, кроме вина и пива?
– Марихуана, сэр. Лучший сорт – «Золотой Акапулько». И гашиш, класс А.
– А крепкие напитки?
– Нет, сэр.
Джейсон жестом отпустил официанта.
– Вы обращаетесь с ним как со слугой, – заметила Кэти.
– Ну да, – ответил Джейсон и громко закряхтел. Наконец-то удалось ее разозлить. Может, теперь все пойдет по-другому? – Самый обыкновенный паршивый официант в самом обыкновенном паршивом ресторане. Идем отсюда.
– Так вот что значит быть знаменитым, – с горечью произнесла Кэти и положила вилку на стол. – Теперь я понимаю.
– Ничего ты не понимаешь, – проворчал Джейсон, стараясь, чтобы его услышали все вокруг. Утешительные нотки в его голосе пропали. Он встал и надел пальто. – Я ухожу.
– О