– Ага, – рассеяно ответил я.
Не сказать, чтобы вокруг нашей бухты были горы. Скорее это были мохнатые скалы, оливковые рощи, в которых совершенно сливались с окружающей местность росли церквушки, непонятно как крепящиеся к этим холмам и несколько пятен леса. Где я и надеялся найти Кри-кри, а мои Гортензии – вдохновения и экзотики.
Через полчаса прогулки главной экзотикой в этих "горах" стали мы.
Все началось с того, что мы решили срезать путь и пройти через овраг, на дне которого, элегантно присыпавшись листьями, нас поджидало единственное на всю бухту грязевое, озеро. А чтобы мы точно не прошли мимо, оно выслало встречать нас свою "деточку" – лужу полную глины и воды.
Мы с мамой-гортензией, осторожно спускаясь, кое-как смогли обойти ее, если честно, мы ее счастливо не заметили, но для всех, кому вы будете рассказывать эту историю – мы ее, конечно же, заметили и обошли, а вот Светлане – не повезло. С коротким полным смирения и покорности судьбе, криком она поскользнулась в этой луже и как шар в боулинге, покатилась вниз, сбив одним ударом маму и меня. Дальше мы катились в радостном, полным шишек, местного репейника, листьев и веточек молчании, я молчал, потому что не мог найти достойных моих "гортензий" слов, а они – просто этих слов не знали.
С тремя превосходными плюхами мы вошли в грязевое озеро, как раскаленные ножи в масло. По консистенции озеро было примерно таким же, как растопленное сливочное масло, но не глубокое, к нашему счастью. И теплое…
– Тьфу! – высказалась мама-гортензия.
– Буль, —грустно попыталась оправдаться дочь.
Я хихикнул, представив, как бы сейчас хохотала Стефа. И рассмеялся.
Потому что…Потому что обе моих Гортензии умудрились не потерять своих шляпок, которые, наверное, были прибиты к их головам, или приколоты, сотней хитроумных булавок, и теперь мы были не просто грязными кучками, прикидывающимися людьми.
Мы были карательным грязевым отрядом. Или укоряющим. Местную флору, за то, что она так с нами обошлась.
Отмыться от въедливой критской грязи нам было негде, да и песок, и глина и все, что мы собрали по пути, кажется, успело не только слипнуться в единый панцирь, но еще и немного прирасти к нашей коже и волосам.
Какие уж тут козы, мне кажется, что шум, который мы производили при попытке выйти на дорогу, услышал даже минотавр, в лабиринте на другом конце острова. Хотя, мы сами сейчас были похожи на небольшое семейство минотавров.
Мы вышли на дорогу. Мои очаровательные гортензии никак не желали расставаться со своим шляпками, которые под критским солнцем тут же запеклись с набранной грязью в сплошной монолит и превратились в шляпки грязевых грибов. Мои кудрявые волосы, которые я отрастил до плеч, впервые где-то на первом курсе и с тех пор прическа не менялась, пропитались грязью и всем, что я собрал,