– И тебе день добрый, гостюшка званая, – кивнул старик. Пышная шевелюра и окладистая борода походили на ком белоснежной ваты, в которой невозможно разглядеть ни единого волоска. На старике были холщовая косоворотка, чёрные сатиновые штаны в полоску, а на бабе – сиреневый сарафан, белый передник, на голове красный в белый горошек платок. Лица у обоих были добрые, румяные, без единой морщины, и этим хозяева напоминали деда с бабой с книжных иллюстраций детской сказки о Колобке.
– И как тебя зовут, красна девица? – поинтересовалась старуха.
«Зелёна девица», – поправил я про себя, захлопнул дверцу «хаммера» и вошёл в калитку вслед за Лией.
– Лиайя, – снова странно, сглаживая гласные звуки, пропела моя попутчица и добавила уже нормальным голосом: – Мне должны были забронировать номер.
Старик со старухой переглянулись и дружно кивнули.
– Есть такой заказ, – сказал старик. – Нумер восемьсот шестьдесят седьмой на восьмом этаже. Проходи, гостюшка дорогая!
Я посмотрел диким взглядом на старика со старухой, на двухэтажный особняк. Под крышей, окнами на противоположную сторону, могла размещаться мансарда, которую с некоторой натяжкой можно считать третьим этажом, но где ещё пять? И потом, судя по количеству окон, на одном этаже могло находиться не более десятка комнат, откуда тогда шестьдесят семь?!
Лию это нисколько не смутило.
– Благодарствую, – сказала она, протащила за собой тележку к крыльцу, подняла её и скрылась вместе с тележкой за дверью.
Н-да… А я было подумал, что Лия местная… Цыплят для развода с фермы везёт… Или индюшат… Барбоса знает… А оказывается, что она такая же пришлая, как и я. Мало того, для неё номер в гостинице забронирован, и её, в ватнике, резиновых сапогах и с грязной картонной коробкой, полной индюшат, радушно принимают…
– День добрый, молодой человек, – поздоровался дед, шумно прихлёбывая из блюдца. – Чаю не желаете?
– С вареньем, с баранками? – добавила баба.
Я оторвал взгляд от крыльца и перевёл на хозяев гостиницы. Они радушно улыбались, глаза лучились добротой. Бабка гостеприимно подвигала по столику вазочку с вареньем и блюдо с горкой сухих бубликов.
– Спасибо, не желаю, – вежливо поблагодарил я. – Желаю остановиться в гостинице.
Дед с бабой удивлённо переглянулись и снова посмотрели на меня. Улыбки с губ не исчезли, радушия в глазах нисколько не убавилось, но они молчали, явно ожидая от меня продолжения.
Я вспомнил, что говорила Лия, и представился:
– Сергей.
Имя не произвело впечатления.
– Сергей Владимирович, – добавил я отчество.
– Дормидонт Александрович, – приосанился дед.
– Александра Дормидонтовна, – представилась бабка.
Я недоверчиво перевёл взгляд с деда на бабку. Шутят они здесь так или говорят серьёзно? По радушным улыбкам, будто застывшим на лицах, я не смог определить