Вести свой сигаретный бизнес Бокан мог только с одобрения правительства в Белграде, а это означало, что Слободан Милошевич должен был дать свое личное разрешение. «Он утверждал все», – признавался позже тесть Вани, генерал из КОС. Естественно, свое одобрение должны были дать и могущественные югославские спецслужбы – УДБА («Управа државне безбедности», или Управление госбезопасности, гражданская тайная полиция) и КОС (военная контрразведка). Поскольку в бывшей Югославии, в отличие от других восточноевропейских стран, установились националистические диктатуры и разразилась война, там не проводились мероприятия по лишению тайной полиции ее власти, как это было в Болгарии. По всей Югославии организованная преступность и тайная полиция работали в замечательном согласии, да так, что часто было невозможно понять, где заканчивается первая и начинается вторая. Таким образом, Югославия превзошла по своей криминализации все другие восточноевропейские страны. Итогом всего этого явилось насилие и разрушения.
Хорваты, албанцы, македонцы, черногорцы и сербы прекрасно сотрудничали друг с другом в переправке контрабанды, наркотиков и женщин из одной республики в другую. Получив «лицензии» от своих правительств и спецслужб, они образовали эффективные картели с системой «горизонтальных» связей, которые распространялись на несколько стран. Один из крупнейших таких картелей объединял турецкие героиновые группировки и болгарские, сербские, македонские и албанские синдикаты и переправлял в Западную Европу внушительное количество героина, производившегося в Афганистане. Во время войн в Косово и Македонии на рубеже тысячелетий этот картель работал как часы, несмотря на то что маршруты контрабанды пересекала линия фронта.
Но если сотрудничество с враждебными народами оказалось простым делом,